Разве это не верно? – Цзюнь Мосе широко открыл глаза и уставился на него. – Не думай, что я не узнаю, набиваешь ли ты карманы, сопляк! Это всего лишь небольшой урок! В одном бутыльке лежало сто таблеток, и каждая стоила около миллиона в среднем! Ты забрал пятьдесят таблеток. Мы обычно рассматриваем двойную цену при таких обстоятельствах. Это значит, что тебе нужно выложить сто миллионов прямо сейчас!
С громким БАБАХ! Танг Юань упал навзничь. Его рот вспенился, а тело конвульсивно подёргивалось.
Но Цзюнь Мосе проигнорировал это и как ни в чём не бывало продолжил:
Я сейчас сосчитаю до трёх. И я удвою сумму, если ты не встанешь к этому времени. Для меня не имеет значения, даже если у тебя реально кружится голова, раз уж ты решил обмануть меня!
Но Цзюнь Мосе даже не начал считать, когда Танг Юань проворно вскочил на ноги:
Тебе не нужно беспокоиться о подсчётах. Я признаю это, хорошо? Ты очень жестокий, третий молодой господин. Ты только открыл рот и сразу же заговорил о сотне миллионов у меня всего триста миллионов! – Танг Юань сильно скрежетал зубами, говоря с ненавистью. Затем он вдруг почувствовал, что сболтнул лишнее…
А? Триста миллионов?! Б*ядь, да ты настоящий бизнесмен, Танг Юань! Ты хорошо заполнил свою казну! Я твой отец и бог! А ты спокойно спёр триста миллионов у меня! Хорошо, теперь мы будем говорить так… У тебя сейчас два варианта. Первый – ты отдаёшь мне все триста миллионов, которые ты присвоил у меня. Второй – ты сопровождаешь меня к семье Дугу вечером, – свирепо заговорил Цзюнь Мосе, желая поэксплуатировать.
Необходимо отметить, что Танг Юань владел двадцатипроцентной долей в Аристократическом Зале. И Аристократический Зал сделал прибыль на сумму девятьсот миллионов к настоящему времени. Это означало, что его доля составляла около ста восьмидесяти миллионов. Тем не менее Цзюнь Мосе не ожидал, что этот толстяк выкачает триста миллионов чисто для себя.
«Не было другого человека во всем Тянсяне, у которого была бы такая высокая «зарплата»»
Цзюнь Мосе чувствовал бы себя очень беспокойно в глубине души, если бы он не поэксплуатировал эту жирную свинью каким-либо образом…
Разве это не лёгкий выбор? Мы двое – братья! Поэтому я, очевидно, буду следовать с тобой, куда бы ты ни пошёл! Я даже последую за тобой в логово тигра не задумываясь! Итак, что такого важного в доме семьи Дугу? Чёрт! Ах! Семья Дугу?
Танг Юань принялся стучать себя по груди и чуть ли не клясться. Он вдруг понял, что говорит о семье Дугу, только когда закончил говорить. Потом он задрожал. Затем он поднял голову и с выражением мировой скорби на лице сообщил:
Третий молодой господин, твой брат не может выполнить своё обещание. Ничего не могу с этим поделать. Я только что вспомнил, что сегодня вечером у меня запланировано кое-что важное. И я должен разобраться с этим вопросом…
Разве? Ну, я уверен, что ты примешь правильное решение. И я уверен, что ты решишь сопровождать меня, – усмехнулся Цзюнь Мосе.
Я действительно занят! И я серьёзно не могу отложить это дело! – Танг Юань улыбнулся, глядя на молодого господина. Он думал, что он всё ещё сможет выкрутиться…
Хорошо, я не буду заставлять тебя, раз уж ты занят. Тогда отдавай мне триста миллионов, которые ты спи… спионерил у меня и расходимся по делам! – Цзюнь Мосе поднял три пальца.
О я вспомнил… Моё дело очень тривиально, старший брат. Хе-хе, оно не так важно в любом случае сопровождать тебя в дом Дугу – мой долг. Как я могу сказать, что я не пойду? Чёрт! Всё равно недостаточно? Чёрт побери я даже готов продать себя этой ужасающей семье ради тебя. Этого должно быть достаточно, верно? – лицо Танг Юаня было трагическим, героическим и торжественным одновременно.
Ну, это почти нормально. На самом деле я почти поверил, что ты был занят после того, как ты сказал это с таким взволнованным лицом – Цзюнь Мосе хлопнул в ладоши и засмеялся. – О, и эти сто миллионов – брови Танг Юаня взлетели вверх. В конце концов, был шанс, что даже его долг в сто миллионов серебряных таэлей может быть аннулирован, если он будет сопровождать молодого господина в семью Дугу
«Как хорошо это было бы…»
«Это стоило бы даже того, как надо мной будут издеваться в доме Дугу…»
Поэтому он посмотрел на Цзюнь Мосе с волнением. Тем не менее он только услышал, как молодой господин сказал:
Я думаю, что я переживу, если ты вернёшь штраф завтра в таком случае. Во всяком случае, я думаю, что даже семья Дугу не сможет съесть всё количество жира, которое на тебе есть
Танг Юань с громким БАБАХОМ снова рухнул на землю. БАБАХ был такой силы, что его отголоски потрясли даже Южный Небесный Город…
Цзюнь Мосе заметил, что осталось ещё много времени. Поэтому он заставил Танг Юаня ждать его и поговорить с Йе Гуханом. Затем он тихо ускользнул…
Это было потому, что беседа с Йе Гуханом, сама по себе, была трудным заданием. Это было потому, что этот человек всегда говорил сам с собой и никогда не обращал внимания ни на кого другого. Он со страстью говорил об интересующей его теме. Более того, он сердился, если слушатели не слушали его слов. Сила Суань этого человека была искалечена. Даже Танг Юань сможет победить его… ну, если сильно разозлится. Но у кого-нибудь хватит безжалостности, чтобы избить калеку? Тем не менее нужно было бы слушать его, если у тебя не было сердца, чтобы избить его…
Поэтому Цзюнь Мосе заставил Танг Юаня делать это в тот день. Жирный Танг был очень возбуждён в начале. В конце концов, страстная история Йе Гухана распространилась среди каждого юноши столицы.
Привязанность Йе Гухана любовь Йе Гухана легенда Йе Гухана
Тем не менее не прошло и пяти минут, а Танг Юань уже начал сожалеть об этом…
Йе Гухан был явно погружен в свой собственный мир. Он говорил об этом снова и снова. Человек рассказывал историю от начала до конца, но казалось, что он рассказывал её себе. На самом деле ему было всё равно, слушает ли кто-нибудь. В конце концов, он был ответственен только за рассказ об этом но он очень расстраивался, если видел, что толстяк собирается уходить. Он выражал своё расстройство тем, что смотрел широко раскрытыми глазами на жиробаса и орал благим матом, кроя жирного самым отборным матом…
Танг Юань хотел заплакать, но не мог.
«Я потеряю сто миллионов, я пообещал сопровождать третьего молодого господина в дом Дугу. Эти Дугу – это кошмар этого города! Но меня ещё и заставили сидеть и болтать с этим сумасшедшим Это несправедливо…»
Но тут, когда Йе Гухан снова хотел матом напомнить толстяку, кого нужно внимательно слушать, то тут звук ветра привлёк его внимание. Он встал и двинулся посмотреть в окно. И он не смог отвести глаз от того, что увидел. Через некоторое время он быстро вышел.
