Чжэн Госюн наблюдал за Хан Сенем, который бросился к стольким существам-мутантам. Двадцать лет назад он был таким же храбрым, как и Хан Сень.
В прошлом, было очень трудно охотиться на существ со священной кровью. Он использовал свое старание, талант, привилегии, которые получил благодаря своей семье, чтобы пройти эволюцию с максимальным количеством священных очков гена.
Переходя во Второе Святилище Бога, он собирался реализовать все свои мечты, однако, когда понял, что оказался в таком ужасном месте, все его надежды рухнули.
Здесь не было команды с сильными людьми и почти невозможно было получить души существ. Ему приходилось рисковать жизнью даже когда он охотился на примитивных существ. К тому же, он должен был все время избегать убежища духов и больших групп существ.
В начале, Чжэн Госюн не покидала надежда и он продолжал сражаться. Но вскоре он понял, что в таком месте практически нереально собрать максимальное количество обычных очков гена, не говоря уже о примитивных очках.
Это не означало, что Чжэн Госюну было тяжело убивать обычных существ. Но в этом месте почти все существа были одного вида, поэтому поедая много одинакового мяса, он почти не получил обычных очков гена. Чтобы найти другие виды существ, ему нужно было идти за убежище духов, а он не мог этого сделать.
Так же было и с примитивными существами, поэтому спустя некоторое время Чжэн Госюн впал в отчаяние. Он не мог увеличивать количество обычных и примитивных очков, а существ-мутантом он просто не мог убить. Поэтому Чжэн Госюна перестал на что-то надеяться.
После того, как он потерял надежду, все двадцать лет, его дни были однообразными. Когда здесь появился Хан Сень, то Чжэн Госюну казалось, что он увидел себя двадцать лет назад. Парень был таким же уверенным, гордым и высокомерным.
Подсознательно, Чжэн Госюн пытался сказать Хан Сеню «нет», как поступил со свои внутренним «я». Однако, после того, как Хан Сень начал творить чудеса одно за другим, он почувствовал, что желает Хан Сеню только успехов. Он воспринимал Хан Сеня, как будто это был он в молодости.
Именно поэтому Чжэн Госюн присоединился к Банде Богинь. Хотя многие люди советовали ему покинуть банду, но он все равно решил последовать за Хан Сенем в убежище духа. Он хотел дать Хан Сеню шанс. Хотя, скорее всего, он хотел себе дать шанс. Может, в этом мире еще остались чудеса, и он сможет начать все с начала.
Ему было сорок лет. Конечно, он уже не был молодым, но еще и не был старым. Чжэн Госюну хотелось снова ощутить желание сражаться, получать прибыль и следовать своей мечте.
«Я еще не старый», — говорил сам себе Чжэн Госюн.
Видя, как Хан Сень бросился к существам-мутантам, Чжэн Госюну казалось, что он вернулся в кровожадную эпоху, когда сам был бесстрашным.
В этот момент Чжэн Гочюн ощутил, что его кровь еще не остыла, а его сердце по-прежнему было теплым. Он все также хотел взобраться на вершину горы.
— Убью! — закричал Чжэн Госюн и замахнулся своим палашом на существо с ледяной броней. Одним ударом он отрубил ему голову.
После крика Чжэн Госюна, Хан Сень уже был готов атаковать существ-мутантов.
Огненная Птица, окутанная красным и золотым пламенем, расправила свои красивые крылья, после чего, все оружие от душ существ, обволокло красное пламя.
Люди тут же почувствовали, что их души существ стали мощней и теперь им было легче справиться с окружавшими их существами.
— Душа с типом аура! Это душа существа со священной кровью? — Чжу Тин с удивлением посмотрел на Хан Сеня, который был среди существ-мутантов.
К сожалению, Хан Сень не успел ему ответить. Он внимательно следил за существами-мутантами и духом-аристократкой. Он запомнил каждый предмет, каждое существо в этом зале.
Используя свои возможности, Хан Сень начал быстро просчитывать возможные варианты. Он преобразовался в Королеву Фей, отчего его зрение улучшилось, а враги стали двигаться намного медленнее. Теперь у него было достаточно времени, чтобы обдумывать дальнейшие действия.
Хан Сень сделал шаг, и все его тело стало нефритовым. Если бы кто-то смог разглядеть его тело под броней, то все бы оказались в восторге.
Хрусь!
Хан Сень нанес удар по огромному волку, у него на плече появилась глубокая рана. Кровь потекла ручьем, однако рука, подобная нефриту, даже не испачкалась кровью. Представление Хан Сеня только началось.
Не смотря на то, что Хан Сеня атаковали дюжина существ-мутантов и дух-аристократка, он не спешил. Он выглядел полностью спокойным, создавалось впечатление, что на него вообще ничего не может повлиять.
Однако каждый шаг, каждое движение Хан Сеня имели свою цель. Он не делал ни одного лишнего движения. Все его тело напоминало сверхэффективную машину, которая работала на полную мощность.
Дух-аристократка все также атаковала ледяным копьем, пытаясь убить Хан Сеня. Дюжину существ-мутантов пытались окружить Хан Сеня, но он нашел шанс, который казался нереальным, и, прорвавшись, бросился к статуе с камнем духа.
В этот момент, Дядя Цин и остальные были в шоке. Они с трудом верили, что Хан Сень действительно был человеком. Даже дюжина существ-мутантов не смогли остановить его.
Дух-аристократка была и удивлена и рассержена. Она не могла догнать Хан Сеня, поэтому ей оставалось только следить за тем, как он избивает одного за другим существ-мутантов.
Всего за дюжину секунд, Хан Сень прорвался через существ-мутантов и забрался на плечо статуи.
Дух-аристократка просто смотрела на него. В следующий момент, Хан Сень достал камень духа.
Все произошло настолько быстро, что ни члены группы, ни дух не успели никак отреагировать.
Как только Хан Сень взял камень духа, он ощутил в ладони странную силу, от которой камень духа тут же засветился.
[Ледяная Аристократка. Заклинательница Снега, становится полностью преданной вам и надеется стать вашей служанкой!]
Женщина-дух неожиданно склонила голову и стала на колени перед Хан Сенем.
Хан Сень поставил камень духа на голову духа. Свечение стало намного ярче, оно даже чуть не ослепило остальных. Когда погасло свечение, исчез и камень духа и сам дух.
— Дух поклялся в верности, — остальные с удивлением смотрели на происходящее. Спустя время, они, наконец, осознали, что произошло, однако все равно не могли в это поверить. Только Бог знает, насколько трудно было заставить духа поклясться в верности. Насилием такого нельзя было добиться, все зависело только от удачи.
