У Семи Духов было четыре лица. Левое улыбалось, правое — кричало, а заднее было злым и очень устрашающим.
Восемь рук были подняты под разными углами. Продолжая лететь вперёд, он начал создавать заклинания.
Хан Сень услышал позади себя крики и взрывы. Он обернулся и увидел, как несколько Демонов, находившиеся в километре от него, были разорваны на части. Их тела были разбросаны по песку, повсюду разлетелась кровь.
Семь Духов с золотым телом Будды преследовал Ло Цзи. Он был единственным из группы, кто ещё остался жив.
Ло Цзи знал, что не сможет убежать от злодея, и взревел. Его демонический дым окутал лезвие, которым парень владел. Он направил мощную атаку Небесного Демона на Семь Духов.
Тень Небесного Демона поглотила Семь Духов, но менее чем за секунду тень разорвалась на части. Четырёхликий восьмирукий Будда, которым стал Семь Духов, сбежал и телепортировался к Ло Цзи. Его руки схватили парня, и он потрясенными глазами наблюдал, как монстр разрывает его на части.
«Это жестоко!» — у Хан Сеня не было настроения наблюдать за этим, поэтому он продолжил бежать по пустыне.
После того, как тело Ло Цзи было разорвано на части, из него вышел чёрный дым и устремился за Хан Сенем. Через мгновение парень ощутил, как этот чёрный дым входит в его море душ. Его тело не смогло это остановить.
У обычных существ из гено-вселенной также было Море Душ. Но Море Душ Хан Сеня было уникальным, так как в нём были размещены души существ из святилищ.
Однако чёрный дым всё равно оказался внутри, сразу после этого, Башня Судьбы засияла. Казалось, что башня стала гигантской воронкой, в которую начало затягивать чёрный дым.
«Что это за место? Выпусти меня!» — послышался голос от чёрного дыма с верхнего этажа Башни Судьбы. Голос принадлежал Ло Цзи.
Однако у Хан Сеня не было времени, чтобы разобраться, что это был за чёрный дым. Семь Духов смог почти одновременно убить всех Демонов, и это не дало Хан Сеню столько времени, сколько он рассчитывал. Его заклятый враг снова настигал его.
К счастью, ксеногенная форма Семи Духов не увеличила его скорость. Он всё ещё не мог догнать Хан Сеня, и именно поэтому парень не чувствовал необходимости трансформироваться.
Однако Семь Духов никуда не торопился. Он вернулся к своему обычному виду и продолжил преследование. Хотя преобразование Будды увеличивало его силу, но это стоило в три раза больше энергии.
Оставаться в ксеногенной форме было не лучшей идеей.
Погоня продолжалась, и Хан Сень надеялся встретить кого-нибудь ещё. Он надеялся, что столкнется с Герцогом, но он вообще никого не видел.
«Интересно, сбежала ли Хай’эр?» — подумал про себя Хан Сень. Он задумался об этом из-за того, что так и не увидел возвращения клонов Семи Духов, поэтому юноша не знал, что было с девушкой.
Хан Сень продолжал убегать следующие несколько дней. Большая часть его силы исходила от ботинок Зубастого Кролика, но он всё равно чувствовал усталость.
Уровень выносливости Семи Духов оказался невероятным. Он всё ещё следовал по пятам Хан Сеня и не сбавлял скорости.
«Этот парень и правда надоел!» — усталое тело Хан Сеня продолжало двигаться. Небеса были подобны бесконечно большому царству, края которого были недостижимы. На горизонте можно было увидеть только бескрайнюю пустыню.
«Я не могу убегать вечно. Мне нужно добраться до другого конца, чтобы Семь Духов не напал на меня. Но как мне попасть на другую сторону?» — Хан Сень думал об этом снова и снова в течение последних нескольких дней. Но ему так и не удавалось придумать решения.
Хан Сень заглянул в Башню Судьбы. Он обратился к Ло Цзи, который теперь превратился в столб чёрного дыма:
— Ло Цзи, ты знаешь, как добраться до другого конца?
— Ты меня убил. Я тебе не скажу. Иди к чёрту! — чёрный дым загудел сердитым голосом Ло Цзи.
Хан Сень холодно сказал:
— Если я сбегу, ты сможешь жить хотя бы так. Если нет, то от тебя не останется даже чёрного дыма.
После этого Хан Сень взял под свой контроль Башню Судьбы и заставил её сиять. Свет достиг и чёрного дыма, и стал похож на воду, коснувшуюся горящей стали. Дым начал испаряться, и Ло Цзи закричал.
— Не убивай меня! Я скажу, — крикнул Ло Цзи.
— Не стоит меня обманывать. Если я умру, ты тоже умрёшь. Если мне удастся сбежать, я сохраню тебе жизнь. Ты также станешь свидетелем действий Семи Духов, — сказал Хан Сень.
Ло Цзи тут же ответил:
— Небеса — это не ксеногенное пространство. Это сокровище Полубога, но оно не принадлежит элите Будд. Даже они не могут его контролировать. Они могут контролировать только часть. Хотя они контролируют лишь небольшую часть, им нетрудно поймать людей. Если они захотят, то добраться до другого конца будет невозможно.
— Но если они не могут полностью контролировать Небеса, мы можем каким-то образом вырваться из-под их контроля, верно? — спросил Хан Сень.
— Это будет очень сложно. Каждый раз, когда Небеса открываются, только десять человек могут добраться до другой стороны. Знаешь, это не совпадение. Будды делают это специально. Я навёл справки о тех, кто достиг другого конца, и обнаружил, что все они — близкие друзья Будды. Немногие враги могут добраться до выхода, — сказал Ло Цзи.
— Если ты об этом знал, то почему пришёл сюда? Ты должен знать способ, — сказал Хан Сень.
Ло Цзи сделал паузу, а затем сказал:
— У меня есть предположение, но я не уверен. Я пришёл сюда, чтобы проверить.
— Говори, — Хан Сень оглянулся и увидел, что Семь Духов всё ещё преследует его. Казалось, что он не беспокоился о том, что парень сможет сбежать из территории Небес.
Хан Сень подумал:
«Боюсь, что-то, что говорит Ло Цзи, может быть правдой, но если это так, то Будда имеет полный контроль над тем, кто пробирается на другой конец. Это происходит не случайно».
Ло Цзи не был уверен, но под давлением Хан Сеня он уступил и рассказал историю.
Многие фракции исследовали Небеса Будд. У них были догадки, похожие на предположения Ло Цзи, но никто не смог доказать их подлинность. Это было в первую очередь потому, что Будды запретили Королям входить в Небеса. А те, кто был ниже класса, мало что могли сделать.
Ло Цзи говорил со многими людьми, которые достигли другой стороны, и людьми, которые проходили далеко, но так и не достигли конца. Он собрал много информации и у него появилось предположение.