— Дорогой

— Извини. Все это моя вина

— Нет. Ты сделал все что мог.

Мать обнимает отца, стараясь поддержать его, в то время как он повесил голову.

— София, я хотел бы быть рядом с тобой до тех пор пока ты не станешь взрослой. Но не смогу, прости своего жалкого Отца.

Отец осторожно обнимает меня.

Это, насколько я помню, первый раз когда он обнимает меня.

Но я чувствую его любовь ко мне.

Мать взяла меня на руки и поцеловала.

Если честно, то отношения между родителями и детьми для меня не так значительны.

Поскольку у меня есть память из прошлой жизни, то я не могу чувствовать эти отношения, как что-то значительное, как не пытаюсь.

Поэтому-то я и чувствую себя несколько виноватой, когда на меня изливают свою любовь.

Но когда я думаю о том, что все это может закончиться, меня наполняет сожалением.

Я должна была побыть с ними подольше.

Я все еще не сумела им никак отплатить за заботу.

Наверное из-за того что у меня есть память о прошлой жизни, им кажется что я холодна с ними.

Если бы я больше контактировала с ними, то наверное сумела бы и больше привязаться к ним.

Тогда наверное мы бы стали настоящими родителями и ребенком.

Но уже слишком поздно.

— Меразофис, Ноирия. Позаботьтесь о ней.

— Да

— Да.

Меразофис и Ноирия вытянулись услышав голос Отца.

Оба они сменили одежду с одежды слуги, на ту одежду, которую носят обычные люди в городе.

Используя неразбериху которая сейчас царит в городе из-за вторжения врага, они постараются выдать себя за семейную пару, чтобы помочь мне бежать.

Если меня примут за обычного ребенка, то возможно я смогу спастись.

Это единственное, что загнанный в угол Отец сумел предпринять.

Кроме нас и старых слуг в особняке не осталось никого.

Все смешались вместе с телегами с урожаем и покидают город.

Но вот за мной и матерью ведется жесткая слежка.

Поэтому единственный шанс на побег, это воспользоваться неразберихой.

И кроме как спасти своего ребенка, мать не может сделать ничего, даже сама спастись, так как ее часто видели с отцом и ее лицо всем известно.

Даже для меня смогу я скрыться или нет, это вопрос везения.

А мои Мать и Отец точно не выживут.

Так что это последнее прощание.

Все кто остался сейчас в особняке, это старые слуги которые решили умереть вместе с Отцом и Матерью.

Молодых слуг в приказном порядке заставили отправиться подальше.

А Меразофис и Ноирия остались с нами до самого конца.

Вот почему такое важное задание, как мое спасение было доверено именно им.

Я думаю что отец знает, что Меразофис боготворит Мать.

Именно из-за того, что знает, он ему и доверяет.

Меразофис тоже это понимает, и потому служил отцу еще преданнее.

поскольку я никогда не чувствовала любовь, я не понимаю, что чувствуют Отец или Меразофис.

Но между ними есть определенное доверие.

— Я обязательно защищу госпожу.

— Да. Надеюсь на тебя.

Мать обняла меня и Ноирию заливаясь слезами.

Отец который осторожно передал меня Меразофису.

Его руки в этот момент слегка тряслись.

И вот я распрощалась со своими родителями

После этого я больше никогда не смогу их увидеть.

Когда мы вышли с черного входа, огонь уже разгорался у ворот города.

Мы влились в толпу бегущих людей.

Следуя за толпой, мы последовали к воротам, чтобы выйти за пределы города.

Но солдаты врага уже стоят у ворот через которые нам надо пройти.

— Мы вырвемся.

Меразофис схватил Ноирию за руку и вытащив ее из толпы людей направился в аллею.

И тут мое Чувство Присутствия сработало.

— Стоп.

— Я сказал стоп.

Тень появилась в глубине аллеи.

С обоих сторон аллеи появились люди.

по четыре с каждой стороны.

Наверное они следили за нами с тех пор, как мы покинули особняк?

Отчаянная ситуация.

но вот только что-то странное.

— Вы кто!?

— Мы не обязаны отвечать. Защитить ребенка.

— Цель ребенок! Забрать!

Люди которые стояли в одном конце аллеи бросились к людям которые стояли в другом конце аллеи.

Я конечно не знаю всех обстоятельств, но похоже эти люди из разных организаций?

Может быть удастся сбежать воспользовавшись данной ситуацией.

Вот только все надежды сразу исчезли, поскольку приближающийся человек проткнул Ноирию.

— Ноирия!?

— Отдай ребенка!

Острие меча, которое метнулось к Меразофису было отбито человеком с другой стороны.

В тот же момент Меразофиса оттолкнули в сторону.

Меразофис пригнулся и попытался протаранить врага с другой стороны.

Пытаясь прорваться и сбежать.

Но не смог и его тело упало.

Даже падая, он старался уберечь меня.

Я вижу выражение боли на лице Меразофиса который упал на бок.

Когда я пытаюсь понять что произошло, я увидела в его спине воткнутый кинжал.

Бой между непонятными людьми в аллее продолжается.

Ноирия лежит там же где и упала.

Кругом кровь и ее пустые глаза. Можно сказать, что она уже мертва.

Если так пойдет и дальше, то Меразофис тоже не выживет.

Я вытащила кинжал из его спины своими маленькими руками.

Свежая кровь потекла из тела.

Так он умрет.

А если он умрет, то я следующая.

И путь чтобы это изменить есть.

Только один.

Но если я сделаю это, то уже не смогу считаться человеком.

Мало того, я не знаю, смогу ли я вообще это сделать.

Я даже не знаю, можно ли это вообще осуществить в этом мире или нет.

Я смотрю на Меразофиса который может умереть в любой момент.

Я вижу в его глазах, как он проклинает свою беспомощность.

— Госпожа, простите.

В его голосе появились хрипы.

Я решилась.

Я впилась своими клыками в шею умирающего человека.