Взгляд Бай Вэя застыл, глядя на Ван Линя, он слегка кивнул и больше ничего не сказал. Сейчас уже было почти семь утра, так что Бай Вэй лишь тяжело вздохнул и поднял печальные глаза к небу. Спустя время, он посмотрел далеко на восток, казалось, будто он увидел там свой родной город…
В его глазах отразилась грусть, и он медленно закрыл глаза. В момент, когда его веки опустились, изначально чрезвычайно густая Ци Инь резко взорвалась и с безумной скоростью увеличилась.
Этот рост огласил округу ошеломительным грохотом, в одно единственное мгновение все растения в долине высохли и, превратившись в мелкую крошку бесчисленных пылинок, закружились в потоках ветра. В это же время по всей долине пронеслась череда звуков треска, и распространился ледяной воздух.
Изнутри тела Бай Вея хлынул бесконечный поток Ци Инь, он заполнил округу и в миг сформировал воронку вихря, достигшую неба! С каждой секундой вихрь становился все больше и больше.
Ци Инь взревела, а Ван Линь с взглядом, в котором сверкали молнии, молча уставился на Бай Вея.
Скорость вращения вихря всё время росла и, наконец, он превратился в настоящий ураган, который заморозил все в долине, что даже танцующая в воздухе пыль замерла без движения.
Ограничения в ущелье горной долины хотя и были сложными, но в этот момент начали испускать хлопки и разрываться.
Если бы кто-то сейчас посмотрел на долину со стороны, то увидел бы сильный дождь, иногда озаряющийся молниями и раскатами грома. Подобный сильный грохот словно выражал ярость самих небес.
Дождь лил, как из ведра, образуя на земле огромную лужу, на поверхности которой новые капли создавали бесконечную рябь.
Вот только долина под этим ливнем была будто изолированный мир, все падающие капли дождя сталкивались с каким-то невидимым слоем и стекали по его стенкам вниз, являя границы неясного купола.
Постепенно, с усиливающимся дождем, увидеть то, что происходит внутри долины, становилось все труднее, над самой долиной появлялась дуга слабого света. Эта дуга являлась истинным представлением Ограничений долины, показавшихся под сильным дождем!
По мере того как концентрация Ци Инь в долине становилась все выше, покрывающий её слабый свет также терял свою силу. Казалось, он больше не мог выдержать и с треском начал покрываться трещинами.
В следующее мгновение из трещин тут же просочилась Ци Инь, она была невидима, но в воздухе немедленно распространились звуки хруста и грохочущие раскаты.
Как только на куполе слабого света открылись трещины, капли дождя тут же полились внутрь. Ударяясь о Ци Инь, они мгновенно превращались в кристаллы льда, а вместе с постоянно растущий Ци Инь все небо стало выглядеть крайне удивительно!
Вырвавшаяся Ци Инь в одно мгновение превращала капли дождя в лед, очень быстро таких кристалликов стало невероятно много: в небе будто появилось жемчужное ожерелье, которое при каждой вспышке молний испускало грохот вместе с сиянием чистого света.
Но на этом все не закончилось, трещин, покрывающих купол слабого света, становилось все больше и больше. С каждой прорванной трещиной из долины вырывался поток Ци Инь и превращал огромную область дождя в ледяную форму.
Спустя секунду купол света с треском взорвался и полностью разрушился, превратившись в осколки и разлетевшись по округе. В это же время освободившаяся от оков Ци Инь вырвалась наружу и наводнила все небо и землю.
В мгновение ока, начиная с центра и распространяясь наружу, из долины прокатилась волна и заморозила все капли дождя. Всего за несколько вдохов все вокруг покрылось снегом и льдом!
В долине, в глазах Ван Линя вспыхнуло изумление, с этим обилием густой Ци Инь даже он с телом Древнего Бога почувствовал что-то, чему не может сопротивляться, невольно ему пришлось отступить несколько шагов.
Перед ним, скрестив ноги, сидел Бай Вей, его длинные волосы и полы одежды с хлопками развевались сами по себе, будто играя на ветру. Плотность Ци Инь внутри его тела достигла пика, что даже смертное тело уже не могло выдержать и прямо на глазах покрывалось темно-синим слоем кристаллов льда.
Почти мгновенно темно-синий лед покрыл все его тело, а затем собрался на лбу и сформировал что-то похожее на острый шип, указывающий на межбровье Бай Вея.
Тут же на его лбу появилась странная печать, эту печать Ван Линь уже видел прежде, она была точно такой же, что блуждала по меридианам внутри его тела!
Сейчас эта печать заискрилась слабым светом и с каждой её вспышкой на лице Бай Вея отражалась боль, вены на его теле взбухали, а Ци Инь внутри тела, будто притянутая печатью, понеслась ко лбу и соединилась с ней.
С каждым мгновением темно-синий лед на теле Бай Вея становился все толще, даже его кровь и плоть постепенно стали объединяться с ледяными кристаллами, становясь одним целым.
Число вспышек печати на лбу Бай Вея все росло, Ци Инь, которую она поглощала, становилась внутри неё все более и более плотной. Наконец, последний поток Ци Инь был полностью проглочен печатью.
В этот момент Бай Вей задрожал, все его тело, вся плоть и кровь стали одним большим куском льда, а печать на его лбу изменила цвет на темно-фиолетовый. Количество содержавшейся в ней Ци Инь было настолько огромным, что могло потрясти небо и всколыхнуть землю!
Рев непередаваемых страданий стал последними словами Бай Вея, этот рев был пропитан гневом непримирения за всю его жизнь, это была ненависть к Тянь Юньцзы вместе с печалью невозможности бороться против своей судьбы!
Но также в нем было и облегчение…
Этот яростный рев вызвал внутри Ван Линя будто настоящий удар, и он снова сделал несколько шагов назад, на его лице отражались смешанные чувства. Он понял мысли Бай Вея, понял его жажду противостоять Тянь Юньцзы и нанести ему ответный удар!
Можно сказать, что это тоже было Противостояние!
Рев Бай Вея безумной волной распространился на несколько тысяч ли вокруг, хотя молнии и гром бушевали повсюду, его рев будто слился с ними и стал еще намного громче.
— Тянь Юньцзы, с моей смертью ты сильно просчитался, я, Бай Вей, смеюсь над тобой из загробного мира! Что значит моя жизнь? Одна только смерть!
Бай Вэй дико захохотал, метка печати на его лбу полностью впитала Ци Инь и стала странным образом изменяться, бесконечная Ци Инь превратилась в вихрь размером с кулак и, испуская давление, начала бешено вращаться, издавая еще более сильные раскаты грома в небе.
В миг, когда метка печати превратилась в вихрь, его скорость вращения уже достигла максимума. В это же время глубоко внутри него появилась светлая точка, а в следующий момент вся Ци Инь из печати, яростно хлынув, собралась в ней.
Короткое мгновение и Ци Инь полностью исчезла, остался лишь свет золотой точки медленно плывущий к Ван Линю.
Тело Бай Вея замерло без движения. Он потерял всю свою жизненную силу и, оставив на лице хищную улыбку, превратился в ледяную скульптуру!
Статуя вечного льда. В ней ощущалась сильная воля противостояния и желание противиться воле судьбы!
Золотая точка медленно подлетела к Ван Линю, внутри неё ясно ощущалась безграничная жизненная сила, содержащая невероятный жар!
«Чистый Ян!» — Ван Линь поднял руку и, схватив воздух, поймал золотой шарик.
В этот момент лед повсюду в долине начал чрезвычайно быстро плавиться, а спустя пару мгновений все стало таким же, как и было. Земля покрылась зеленой травой и в ущелье будто пришла весна.
Снаружи горной долины все замершие капли дождя также расплавились и попадали с неба, весь лед, что сотворила прежде Ци Инь, полностью исчез.
В момент, когда рука Ван Линя схватила Чистый Ян, наступил седьмой час.
Внутри секты Тянь Юнь была одна гора, которая выглядела невероятно поразительно. Она была похожа на трезубец, воткнутый в землю, который выглядывал наружу лишь тремя своими зубьями!
Семицветные кольца висели в воздухе над горой, они распространяли яркие лучи света, ветра Ци Бессмертных окружали их, отчего казалось, что это место настоящее Царство Бессмертных.
На вершине горы посередине сидел, скрестив ноги, Тянь Юньцзы. Его простой белый халат развевался на ветру. Хотя он и был стар, но совершенно не выглядел высушенным или хилым, в его внешности наоборот было что-то святое и иллюзорное.
Как только время пришло к седьмому часу, он открыл глаза. В них плыли темные, туманные облака, но поражало то, что им на смену немедленно пришла яркая луна в чистом небе.
Будто в глазах Тянь Юньцзы отразились все его прожитые года!
Он спокойно оглянулся и спустя время испустил легкий вздох.
— Обычные люди гонятся за бессмертием, гонятся за даром жить долго… Но из них мало кто понимает, что такое бессмертие! Что несет вечная жизнь… Небо и земля существуют вечно, кто посмеет сказать, что он такой же, как неба и земля?!
— Погоня за иллюзией недостойна существования! Я, Тянь Юньцзы, не просил такого долголетия, я хотел лишь такой же судьбы (Юнь), именно судьбы (Юнь) Неба (Тянь). Мое желание это желание Неба, пусть Великое Дао Неба и Земли вольются в моё намерение Дао!
Взгляд Тань Юньцзы заблестел, и он посмотрел в сторону города Гуй Янь, его глаза тут же вспыхнули светом удивления и он пробормотал:
— Ван Линь… У тебя таки хватило смелости!
Тянь Юньцзы не сдвинулся, он лишь поднял правую руку и указал пальцем вперед!
В мгновение ока над планетой Тянь Юнь, в пустоте звездного неба поднялся яростный ветер и послышался грохот, бесчисленное количество Изначальной Силы собралось в том месте.
С территории в несколько десятков тысяч ли почти мгновенно яростно собралась вся Изначальная Сила Неба и Земли, она будто следовала чьему-то зову.
Вмиг над планетой Тянь Юнь трансформировался гигантский палец, толщина пальца достигала сотни чжанов, а длина — тысячи, хотя он был иллюзорный, но ощущения от него были совершенно реальные.
Неистощимая величественная Изначальная Сила с невообразимой скоростью всасывалась этим пальцем, в звездном небе он превратился будто в черную дыру, поглощающую всю Изначальную Силу.
Внезапно палец полностью проявился в реальности, он больше не был иллюзорным. Даже узоры из линий на пальце стали ясно видны, хотя вблизи они были бы просто глубокими оврагами между цепью соединенных гор!
Тут же палец стал медленно спускать на Тянь Юнь!
Этот палец был чересчур огромен, хотя ему было далеко до пальца Древнего Бога, но, движимый пониманием Тянь Юньцзы, он был все равно что техникой Божественной Способности великой мощи!
