Мужчина средних лет был из той же группы, что и Тиснейк. Он все это время скрывал свою силу и не привлекал внимания, в результате чего Тиснейк не раскрыл его, даже спустя столько времени, проведенного рядом с ним.

Осмотрев остальных людей, Тиснейк обратил свой взор к глубине зала. В его глазах отражался неподдельный интерес.

Там вдалеке находилась огромная статуя мужчины средних лет, кажущаяся живой. Она была чарующей и будто сливалась с окружающим пространством.

Глядя на эту статую, все присутствующие ощутили колоссальное давление, навалившееся на их души и призывающее опуститься перед ней на колени.

— Это Император Октотерры?

Цзянь Чен не мог сохранять спокойствие, глядя на статую.

Однако затем он вспомнил совет храмового старейшины Хона и осмотрелся по сторонам.

«Старейшина Хон сказал, что, помимо наследия, самым ценным сокровищем является сам храм. Если я найду центр управления, то смогу завладеть всем храмом. Однако, где же он находится?» — подумал Цзянь Чен.

— Цзянь Чен, где Вооружение Императора? Куда оно подевалось?

Внезапно до Цзянь Чена дошло ментальное послание Нубиса. Он слегка удивился и пристально осмотрелся, но не нашел ни следа Вооружения Императора.

«Как так? Мы прошли сквозь дверь, сломанную Вооружением Императора, чтобы попасть сюда. Почему здесь нет его следов? — с тревогой подумал он.

В этот момент Тиснейк заговорил:

— Если я правильно угадал, наследие Императора Октотерры должно находиться в этой статуе, потому что она является единственной нетронутой здесь вещью. Однако нас семеро человек, и лишь один может завладеть наследием. Есть у кого идеи, как мы будем разбираться с данной проблемой?

Все эксперты тут же засверкали глазами и стали пристально следить друг за другом, чтобы не оказаться застанными врасплох.

Никто из них не желал упускать такую редкую возможность получить наследие Императора Октотерры. Они потратили столько сил, чтобы добраться сюда, и не собирались сдаваться так просто.

Весь зал мгновенно погрузился в тишину. Все семеро человек молча стояли на своих местах, и атмосфера кровожадности принялась медленно заполнять округу.

— Позвольте мне сперва проверить, действительно ли в этой статуе находится наследие Императора Октотерры.

Пожилая женщина нарушила тишину и указала пальцем в сторону статуи, выстрелив в нее частицей силы Святого Короля.

Никто не останавливал ее. Все пристально смотрели на статую, ибо они не были уверены, что ту оставил после себя Император Октотерры, и содержала ли она в себе его наследие. Остальные эксперты позволили женщине проверить их теорию.

*Бабах*

Статуя оказалась куда более хрупкой, чем они себе представляли. Сила Святого Короля с легкостью уничтожила ее, разбросав в стороны каменную крошку.

Увидев это, все присутствующие стали выглядеть разочарованными. Они больше не верили, что статуя содержит в себе наследие Императора Октотерры.

Однако в этот момент из ниоткуда возник голубой свет. В месте, где находилась голова статуи, парил голубой шар и тускло светился.

Все тут же сфокусировали свое внимание на светящемся шаре, и Тиснейк воскликнул:

— Это и есть наследие?

В глазах экспертов загорелось пламенное желание, и даже Цзянь Чен с Нубисом не являлись исключением.

Наследие Святого Императора должно было содержать в себе все его знания, включая уровень владения тайнами мира. Достигнуть царства Святых Императоров будет проще простого, если они завладеют им.

— Тут что-то не так…

Внезапно Цзянь Чен нахмурился. Он пристально всматривался в светящийся шар и выглядел встревоженным. Его духовное сознание было чрезвычайно могущественным, намного сильнее, чем у Тиснейка и остальных. Он смог засечь колебания ауры изначального духа внутри голубого шара. Хоть этот изначальный дух и был очень слаб, но оказался крайне активным.

«Этот изначальный дух не дремлет. Голубой шар – всего лишь печать, не позволяющая колебаниям души вырваться наружу и быть засеченными», — промелькнула мысль в голове Цзянь Чена, и он слегка побледнел.

Вспомнив про все странности, произошедшие с ними в храме, он пришел к выводу, что Император Октотерры все еще был жив.

Ветер засвистел, и Тиснейк вместе с остальными четырьмя экспертами метнулись к голубому шару.

Нубис тоже не колебался и собирался присоединиться к ним, но Цзянь Чен протянул к нему свою руку и схватил его за плечо.

— Не иди туда. Все не так просто, как кажется, — отправил он ему ментальное сообщение.

Нубис почти что слепо верил Цзянь Чену, проведя с ним столько времени, так что он немедленно остановился.

Тиснейк и четверо остальных в мгновение ока оказались рядом с голубым шаром, протянув к нему свою руки в унисон…

Как вдруг что-то произошло. Голубой шар исчез, сменившись на ослепительный красный свет. Прежде чем они успели среагировать, он устремился к ним навстречу и проник в их головы.

— Хахаха, я так долго ждал этого дня. Осталось недолго до моего возвращения. Храм Морского Бога, Храм Небесного Духа, Храм Водяного Дракона, как только я завладею подходящей оболочкой, то уничтожу вас.

Необузданный зловещий хохот раздался в зале.

Цзянь Чен и Нубис тут же помрачнели, наблюдая за ситуацией. В особенности их напугал дикий смех.

— Это голос Императора Октотерры? Он не умер?

Голос Нубиса слегка подрагивал. Сейчас они оба понимали, что Храм Октотерры играл роль ловушки в плане по воскрешению Императора Октотерры.

— Теперь я понял, почему храм высасывал кровь погибших. Это все было в планах Императора Октотерры. Сейчас он существует лишь в виде изначального духа и стал очень слабым после долгих лет спячки. Ему было необходимо поглотить жизненную энергию в крови зверей и людей, чтобы исцелиться, — мрачно поговорил Цзянь Чен.

Нубис исказился в лице и поспешно заговорил:

— Цзянь Чен, нам нельзя здесь больше оставаться. Нужно уходить.

Но Цзянь Чен покачал головой.

— Храм Октотерры является ловушкой. Наследия не существует. Немудрено, что мы не могли найти выход ранее. Вероятнее всего, есть лишь один вход в храм, а выхода вовсе не существует. Теперь мы не можем уйти.

Пятеро экспертов завывали, катаясь по полу и схватившись за головы.

— Хахах, среди вас есть тело правителя. Я заберу его, — вновь прозвучал зловещий голос.

Раздались звуки взрывов, и головы четырех экспертов разлетелись на куски. Их души были рассеяны, а красный свет полностью собрался внутри головы Тиснейка.

Этот красный свет на самом деле являлся чьим-то изначальным духом.

— Император Октотерры. Ты Император Октотерры! Ты не умер! — вскричал Тиснейк, сопротивляясь жуткой боли.

Он полностью побледнел, чувствуя, как его душа поглощается более сильным изначальным духом.

— Император Октотерры, даже не думай сожрать мою душу!

В глазах Тиснейка появилась кровожадность, и ужасающая энергия полилась из него, наполнив весь зал разрушительной силой.

Весь дворец принялся содрогаться. В этот момент, казалось бы, сила внутри Тиснейка могла уничтожить все вокруг.

— Проклятье, это сила императора! Внутри тебя находится сила императора! — раздался крик ужаса.

Когда-то он сам был императором, но сейчас от него остался лишь изначальный дух. Хоть он все еще мог с легкостью разделаться со Святыми Правителями, такими как Тиснейк, но против силы императора он оказался бессилен. Одной крупицы данной силы должно было хватить, чтобы рассеять его душу.

Император Октотерры больше не собирался оставаться в теле Тиснейка, и его душа вылетела наружу, направившись к Цзянь Чену и Нубису.

Скорость души была чрезвычайно быстрой, и она в мгновение ока оказалась перед Цзянь Ченом, исчезнув в его голове.

Выражение лица Цзянь Чена резко изменилось, и он побледнел. Мышцы его лица непрерывно сокращались, символизируя его боль.

Однако душа Цзянь Чена была куда могущественнее, чем у Тиснейка и остальных. Хоть вторжение изначального духа Императора Октотерры и принесло ему чудовищную боль, но он мог стерпеть ее.

— Цзянь Чен! Цзянь Чен, ты в порядке? — воскликнул Нубис рядом с ним.

Однако сейчас Цзянь Чен не мог услышать его, так как он находился внутри собственного моря сознания вместе с изначальным духом Императора Октотерры.

Цзянь Чен парил посреди своего моря сознания, а перед ним находился юноша лет двадцати, облаченный в красную мантию и выглядящий зловеще. Даже его зрачки были красного цвета, будто налитые кровью.

— Ты не Император Октотерры.

Цзянь Чен с серьезным видом смотрел на юношу.