Покинув торговый зал, Лин Фенг спросил у Цюн Ци: «Ты хотел, чтобы я купил эту картину, что в ней такого?»

«Император взял для своего пользования, что ты можешь понять?» — презрительно фыркнул Цюн Ци. От этого Лин Фенг загрустил.

«Ррр!» — Цюн Ци встал, схватил картину у Лин Фенга и начал рассматривать ее на земле.

Лин Фенг посмотрел, как Цюн Ци что-то делает над ней. Он ничего не сказал. Неужели на этой картине, где не было ничего, есть какое-то особенное значение?

Цюн Ци посмотрел на эту картину, затем повернулся к Лин Фенгу и сказал, — «Используй свой огонь, чтобы сжечь ее. Он очень слабый, но этого должно хватить»

«Раз уж ты говоришь, что мой огонь слабый, тогда сделай сам» — сказал Лин Фенг, искоса глядя на Цюн Ци. Этот парень как домашнее животное, но нрав у него точно не как у домашнего животного.

«Император, как только восстановит силы, сможет одним дыханием сжечь тебя» — гордо сказал Цюн Ци, но сразу невольно поменял свой тон, — «К тому же теперь я попал в трудное положение, ты это сам прекрасно понимаешь. Эта картина скрывает в себе тайну. Если ты не хочешь ее узнать, тогда ладно»

Ранее Цюн Ци был императором, и наверняка, его огонь был очень могущественным, его познание в огне были чудовищны. Неужели на этой картине скрывается сокровенный смысл огня?

Присев, Лин Фенг опустил на картину ладони. Из его ладони начало выходить мощное пламя. Жизненная сила огненного пламени пылала, появился свет солнца. Огонь Лин Фенга был сильным, но не сжёг бумагу.

«Ничего. Ты может быть неправильно почувствовал?» — спросил Лин Фенг.

«Это ты бесполезный» — прошипел Цюн Ци и положил свои лапы на ладонь Лин Фенга. В его лапах бился особенный пульс. Лин Фенг почувствовал это, и следовал движениям Цюн Ци. От его ладони начал исходить более сильный огонь. В картине что-то поменялось.

Лин Фенг убрал ладонь, он почувствовал очень жаркое пламя. И в панике посмотрел на эту картину.

«Очень жарко!» — вздохнул про себя Лин Фенг. Его навык пламени огненного солнца сам по себе был могущественным. Вдобавок, у него было глубокое восприятие вещей. Поэтому, на другие огни он смотрел свысока. Однако это пламя… он никогда не чувствовал такой яростный жар.

Лин Фенг и Цюн Ци посмотрели на картину, и увидели, что хоть она и горит, они не сжигается. На ней появились полоски, от которых исходила могущая сила. Эти полоски горели, а по краям на картине можно было увидеть впадины.

«Очень мощная сила огня»

«Конечно. Эта сила ответила императору» — гордо сказал Цюн Ци. У него был задумчивый вид. Этот огонь горел мощным пламенем. Прошло много времени, как огонь начал постепенно затухать.

Лин Фенг удивился. В этот момент на картине начали появляться сложные схемы. На ней были изображены рельефы местности. Это была карта.

«Древний город У Йоу» — Лин Фенг тщательно посмотрел эту карту, и затем достал другую карту. Там также был изображен древний город У Йоу. Очевидно, эти карты одинаковы. Хотя, если тщательно просмотреть, то можно было найти некоторые различия. Та карта, которую купил Лин Фенг, была актуальной, а та, которая только что была выжжена из огня, была старой. Если бы Цюн Ци не обратил на нее внимания, то они вряд ли бы смогли обнаружить эту карту.

«Хозяин этой картины был могущественным культиватором огня. Иначе бы как он мог сделать такую огненную карту…» — прошептал Лин Фенг.

«Несведущий, говоришь чушь» — Цюн Ци снова кинул презрительный взгляд на Лин Фенга. От Лин Фенга сразу направилась Ци. Он каждый день высмеивал его.

Кроме того, Цюн Ци, похоже, уже давно изучил нрав Лин Фенга, и сразу отскочил, крича Лин Фенгу: «Эта картина была вычерчена триста лет назад. К тому же, она сделана из шкуры зверя, очень могущественного зверя, практикующего навык огня. Этот зверь был уровня Цзунь Ци. Если использовать огонь невысокого уровня, невысокого сокровенного смысла, то нельзя будет увидеть эту карту. В этой карте есть секрет, который так долго не был раскрыт людьми. Хозяин, который выгравировал эту карту, очевидно, хотел, чтобы нашли очень могущественный навык огня. Именно те, у кого хватало уровня культивирования»

«Ты имеешь виду, что возможно здесь скрыто сокровище, связанное с навыком огня?»

Наклонив голову, он рассматривал эту карту. Очевидно, на карте было одно направление и точно секретное.

«Снова вздор. Если бы не было сокровища, разве начал бы тот культиватор что-либо вырисовывать. Я надеюсь, что там будет сокровище, и это будет огонь» — глаза Цюн Ци засверкали. Он император Яньди, и только могущественный огонь может помочь ему в кратчайшие сроки вырасти.

«Огонь?»

Цюн Ци посмотрел на изумленный вид Лин Фенга: «Ты, парень, действительно ничего не понимаешь. Ты вообще не знаешь, что такое огонь. Только огонь высочайшее сокровище. Хоть ты и культивируешь навык огненного солнца, но даже сейчас, с твоим уровнем культивирования, если ты столкнешься с истинным огнем, то малая его часть может сразу испепелить тебя»

«Ааа…» — Лин Фенг был поражен. Этот подлец знал намного больше его. Кроме того, он знал об этом огне, неужели у него такое слабое пламя?

«Быстрее, бери карту. Нам нужно найти то место» — Цюн Ци торопил Лин Фенга. Ему очень нужен был этот огонь.

Лин Фенг одной мыслью вернул эту карту и повернулся, сказав Цюн Ци: «Мы возвращаемся»

«Рррр!» — Цюн Ци прорычал на Лин Фенга, — «Что ты имеешь в виду?»

«У нас есть незаконченное дело»

«Рррр!» — Цюн Ци бросился на Лин Фенга, хотел укусить его. Лин Фенг повернулся и отбросил Цюн Ци: «Хоть ты и император, но сейчас я главный. Знай своё место»

После сказанного, Лин Фенг пошел важной походкой. Он был горд. Этот парень слишком много себе позволяет. Теперь он ясно показал, кто у них тут главный.

«Рррр!» — Цюн Ци злобно посмотрел на Лин Фенга. Как жаль, что он не может разорвать его.

Скоро будет созыв всех сект, а Лин Фенг еще не узнал точно всю обстановку. Хоть они нашли вещи столетней давности, он боялся потерять так много времени. Он беспокоился, что за это время, Тяньчи уничтожат. Лин Фенг этого не мог допустить.

Он пришел в центр города. Созыв сект скоро начнется. Действительно могущественных культиваторов здесь было море. Такие как он, культиваторы на первом уровне Тянь Ци, были так слабы. На них смотрели презрительно. Остальные были горды и надменны.