«Сицзю, пожалуйста, не извиняйся! Это не твоя вина, — перебил ее Лонг Сийе. — Я знаю, что ты еще молода, и тебе не следует беспокоиться о подобных вещах. Все в порядке; я сейчас хочу быть просто твоим другом, и надеюсь, что ты согласишься с этим».
Гу Сицзю онемела.
Она глубоко вздохнула и ответила: «Тренер Лонг, если ты не обижаешься, я готова быть твоим лучшим другом! Однако я не люблю тебя… и это не потому, что я еще молода, я физически молода, но умственно я уже взрослая. Мне очень жаль. Я подала тебе надежду и разочаровала тебя. Я действительно пыталась полюбить тебя».
Лонг Сийе побледнел, глядя на нее: «Это из-за Ди Фуйи?»
Гу Сицзю на мгновение закрыла глаза, как бы разочарованная: «Нет, я просто запуталась в своих чувствах…» Даже если бы она не простила Ди Фуйи прошлой ночью, она больше не могла быть с Лонгом Сийе.
Она знала, что сожалеет, но любовь — это не то же самое, что чувство вины; она могла рисковать своей жизнью ради Сийе, но не могла принять его любовь… Гу Сицзю знала, что всегда должна быть решительной, когда приходит время остановиться. В противном случае, это было бы хуже для всех. Поэтому она все равно скажет Лонгу Сийе все, что должна, хотя и чувствует себя невероятно виноватой перед ним: «Тренер Лонг, я могу быть твоим лучшим другом и даже рисковать своей жизнью ради тебя, но я действительно не могу принять тебя… мне очень жаль; пожалуйста, отругай меня».
Лонг Сийе сделал шаг назад.
Гу Сицзю достала кленовый нефрит и протянула ему: «Пожалуйста, забери это обратно…»
Лонг Сийе сжал губы: «Пожалуйста, оставь его себе, это твое. Ты не обязана возвращать его мне даже если не можешь принять меня…»
Гу Сицзю покачала головой: «Нет, этот нефрит не мой, он принадлежит Е Хунфэн».
Лонг Сийе потерял дар речи. Он посмотрел на нее: «Сицзю, ты все еще не веришь мне? Ты и есть настоящая Е Хунфэн; в прошлый раз я поменял вас местами…»
Гу Сицзю покачала головой: «Нет, я клон. Я не Е Хунфэн…»
Лонг Сийе широко раскрыл глаза; Гу Сицзю решила рассказать ему о своих снах. Закончив, она добавила: «Я знаю, что ты сказал правду, и верю тебе. Однако безумный ученый заметил это и переменил нас обратно … ты не сделал ничего плохого…»
Лонг Сийе не поверил ей: «Это был всего лишь сон. Возможно, ты думала об этом каждый день, и именно поэтому тебе приснилось, что ты зародилась в хрустальном гробу и все прочее…. На самом деле все это просто кошмар, а то, что я тебе сказал, — правда. Как мы могли встретиться в этом мире, если ты — не настоящая Е Хунфэн?»
Гу Сицзю вздохнула и задумалась: «Ты все еще помнишь сцену, когда увидел меня в хрустальном гробу? Ты все еще помнишь, как это выглядело? Ты все еще помнишь, что сказал мне?»
Лонг Сийе посмотрел на нее с бледным лицом, но ничего не сказал. Гу Сицзю достала из своей сумки картинку — на ней был нарисован хрустальный гроб. Она передала рисунок Лонгу Сийе: «Смотри, это то, что ты видел?»
