Ци Хая отбросило на каменную плиту, и теперь его тело свешивалось с нее. Внезапно появившаяся сила дала ясно понять, что вилять с этим демоном не стоит.
*Ааааа
Ци Хай закричал, и из его глаза, словно он был проткнут когтями демона, хлынула кровь, которая полилась по правой части лица.
Остальные монахи, увидев, что Ци Хай моментально стал одноглазым, тут же затряслись от страха.
Однако в этом не было никакого толку: их стенания лишь раздавались по горе.
Монахи резко схватились за свои правые глаза, из которых теперь тоже сочилась кровь. Только старый монах не издавал ни звука, его лицо побледнело. Преодолевая боль, он сидел на прежнем месте, когда остальные монахи уже катились по земле, а их тела покрывались кровавыми пятнами.
– Лишившись одного глаза, есть ли толк от оставшегося? – в воздухе раздался холодный возглас.
Монахи перепугались еще сильнее – некоторые из них тут же стали кланяться и молить о пощаде. Все они узнали голос Нара Юанькуна… неужели это призрак? Он пришел мстить!!!
– Вы слышите только сплетни… есть ли толк от правого уха, которое не может слышать правды? – голос Нара Юанькуна стал еще более жестоким.
После этих слов непонятная боль охватила правые уши монахов!
*Ааааа
Крик издал Ци Хай, что свешивался с каменной плиты. Его окровавленное правое ухо упало вниз – создалось впечатление, что это были страдания с последней ступени ада.
Один за другим своих правых ушей стали лишаться остальные монахи. Боль не сильно отличалась от той, что они ощущали, теряя свои глаза – однако теперь монахи молились о том, чтобы Нара Юанькун побыстрее забрал их жизни, а не издевался над ними таким образом.
– Добить вас? Есть ли смысл дальше мучить вас медленно? – голос Нара Юанькуна раздавался еще тяжелее.
Получив двойное наказание, монахи теперь знали, что их ждет дальше. Они взмолились о том, чтобы за этим не последовала еще и третья экзекуция – они и так раскаивались в содеянном!!!
– Умоляю тебя… Юань… Юанькун, это все наша ошибка, не изводи нас так… – старый монах обливался потом. Его сила воли просто потрясала: он был единственным из монахов, кто еще мог что-то говорить.
Остальные монахи уже валялись на земле и молили о пощаде, а Ци Хай, свисавший с надгробия, даже обгадился и описался.
– Сожаления не вернут жизни! – голос раздался вновь.
Старому монаху показалось, будто голос раздается откуда-то поблизости. Он медленно поднял голову, осматриваясь левым глазом. Перед ним стоял человек в черной накидке.
Старый монах ужаснулся – перед ним действительно стоял Нара Юанькун!
Неужели, даже потеряв правый глаз, он все еще может видеть призраков?
Нара Юанькун медленно прошел к могиле, и начал смеяться, глядя в лицо Ци Хая.
У надгробия было два красноликих беса. Они были похожи на карающих бесов из буддийских канонов: у них были рога, клыки и когти!
Эти два беса действительно были здесь с карательной миссией. Один из них придавливал Ци Хая, а второй уже держал его правую руку, готовясь оторвать ее!
– Остановись, Нара Юанькун!
В то время, пока старый монах не знал, как же быть, металлический голос разрезал пространство.
Старому монаху этот молодой голос показался знакомым.
Нара Юанькун повернулся и кинул свой испепеляющий взгляд на Ай Цзян Ту.
Уголки его губ приподнялись и он сказал с улыбкой Ай Цзян Ту: «Ты слишком сильно суешься в чужие дела… ах да, я же забыл, что ты не понимаешь японский!».
– Сначала ваша с Гун Тянь история вызывала сочувствие, однако ты начал использовать сосуд для душ, чтобы забирать души других людей. Эта твоя проклятая месть заставила других ненавидеть тебя! – Ай Цзян Ту обращался к тому, что находился в центре элементной системы проклятия.
– Если хочешь остановить меня, то давай, подойди ко мне! Ах, да, как же жаль, что ты не можешь видеть меня… – сказал пренебрежительно Нара Юанькун.
Ай Цзян Ту действительно не мог разглядеть Нара Юанькуна, поэтому мог судить о его месторасположении только по звучанию голоса.
– Ты…
*Ааааа
Ай Цзян Ту не успел договорить, как услышал стенания Ци Хая.
Свежая кровь заливала землю. Правая рука Ци Хая была оторвана, и теперь он не мог даже продолжать кричать!
– Идиот! – закричал Ай Цзян Ту. В это же мгновение он стал метаться по округе, снося абсолютно все.
Этот Нара Юанькун… он еще более жесток, чем предполагалось!
– Нара Юанькун! Нара Юанькун!
Голос Мо Фаня стал раздаваться позади Ай Цзян Ту. Он повернул голову и увидел, что Мо Фань несется сюда в своих кровавых сапогах!
Мо Фань остановился прямо у края элементной системы проклятия, в центре которой находился Нара Юанькун!
– Нара Юанькун, даже не ожидал, что ты можешь быть таким монахом!
– Когда я впервые говорил с тобой, то решил что ты – монах с твердой волей. Кто ж мог подумать, что ты потеряешь свой человеческий облик? Что ты будешь собирать все свои воспоминания в сосуде, и сам превратишь себя в демона? Гун Тянь умерла, но даже так ты не отпускаешь ее, превратив в призрак. Ты злой, бессовестный, порочный, эгоистичный, подлый монах! Катись в свою могилу и больше никогда не высовывайся оттуда! – произнес яростно Мо Фань, обращаясь к Нара Юанькуну.