Зал в храме

Цзян Шао Сюй стояла, облокотившись на пыльную балку, и смотрела на Цзян Юйя.

 – Так значит, этот монах Ци Хай безобразничал за пределами монастыря, одновременно завидуя Нара Юанькуну по поводу того, что тот привлекал в храм большое количество паломников. После того, как этот беспредел был раскрыт, он обвинил во всем Нара Юанькуна, сказав, что это он завел отношения с девушкой по имени Гун Тянь, которая приносила травы, – сказала Цзян Шао Сюй, повторяя слова Цзян Юйя.

 – Да. Однако сам очевидец не смог ничего толком разглядеть. Он увидел только лысину, которая присуща всем монахам храма Яньмин.

 – Ну ты же тоже понимаешь, что общественное мнение очень субъективно. Слухи за слухами, но так никто точно не разобрался, кто же там был, даже если Нара Юанькун и Гун Тянь общались…

 – Так местные жители тут же пришли к Нара Юанькуну и Гун Тянь, выпытывая, где же те были в тот вечер.

 – Нара Юанькун в тот вечер действительно искал Гун Тянь, так как ему нужны были травы. Он сказал, что забрав травы, тут же вернулся в храм. На обратном пути он увидел Ци Хая, что был у подножия горы, поэтому был уверен, что сделал это именно он. Когда же стали допрашивать Гун Тянь, то ее ответ вызвал сомнения, – сказал Цзян Юй.

Цзян Шао Сюй спросила с непониманием: «Что же такого сказала Гун Тянь, раз никто не поверил этим двоим?».

 – Гун Тянь сказала, что чувствовала себя плохо, поэтому отправилась к островку у утеса, чтобы подышать морским ветром и встретить там восход, – произнес Цзян Юй.

 – Не вижу ничего странного в этом ответе. У людей же не было прямых доказательств, как они могли обвинять этих двоих? – вновь спросила Цзян Шао Сюй.

 – Сомнения возникли из-за того самого острова. На деле, его не существует. Мы тоже отправлялись туда, и не нашли никакого острова. Непонятно, почему Гун Тянь сказала это. Очевидно, что острова нет, хотя Гун Тянь утверждала, что есть. Значит, она солгала. Она даже специально водила всех туда, чтобы показать остров, но его там не оказалось. Из-за этого все еще больше поверили в любовные отношения между ней и Нара Юанькуном… в итоге, все вышло именно так, – сказала Му Тиньин.

Выражение лица Цзян Шао Сюй стало еще более туманным.

 – Зачем она так сказала? – спросила Цзян Шао Сюй.

 – А мне откуда знать.

 – Это дело получило очень большое распространение, даже неместные знали о случившемся. Зная, что монастырь должен как можно раньше избавиться от Нара Юанькуна, чтобы доказать свою невиновность, Гун Тянь совершила суицид. После смерти девушки дело приняло еще больший оборот. Через некоторое время в храме появилось привидение. Люди говорят, это призрак Гун Тянь бродит по окрестностям храма, и, завидев парня с девушкой, тут же забирает их души…

Цзян Шао Сюй теперь более-менее поняла ход событий.

Гун Тянь превратилась не в демона, а в своеобразный сосуд для собирания душ, который действительно может лишить души.

 – Так вы здесь… мы уже полдня ищем вас! – казал Ли Кайфэн, входя.

Завидев этих двоих, Цзян Шао Сюй спросила: «Ты разве не должен был пойти с Гуань Юйем к монахам в поисках метода по спасению ребят?».

 – Они говорят, что тоже бессильны в этом случае. Кстати, что с ними случилось? Выглядят так, будто заснули, – сказал Ли Кайфэн, подойдя к Мо Фаню и Ай Цзян Ту.

 – Они вошли в мир грез деревянной рыбы, который, по всей видимости, был создан призраком из собственных воспоминаний.

 – Это сосуд призрачной души. В сосудах высокого порядка могут находиться отдельные миры, в которых призрак может создавать все, что ему заблагорассудиться. Проще говоря, это – своеобразный мир грез. Сейчас этот мир представляет собой город Сисюн, который был несколько лет назад. Мо Фань и Ай Цзян Ту должны отыскать этого призрака, то есть – Гун Тянь… – сказала Цзян Шао Сюй Ли Кайфэну.

Ли Кайфэн остолбенел от услышанного.

Цзян Шао Сюй выкатила свои глаза.

И только Цзян Юй хохотал: понять суть дела было непросто.

Мир грез

Хотя Мо Фань и Ай Цзян Ту не понимали японский, но происходящую ситуацию они уже знали в мельчайших подробностях.

 – Он наверное очень страдает? – сказал Ай Цзян Ту Мо Фаню, поглядывая на Нара Юанькуна со стороны.

Все в деле приняло иной ход, и теперь Мо Фаню и Ай Цзян Ту оставалось лишь следовать за монахом по имени Нара Юанькун.

Нара Юанькун покинул храм и отправился к горе в северной части города Сисюн.

Уже на горе он достал тот самый нож, который был у Гун Тянь перед смертью. На каждом камне он стал изливать свою внутреннюю печаль.

По его рукам потекла кровь… Мо Фань и Ай Цзян Ту с трудом наблюдали за происходящим.

Было понятно, что Гун Тянь любила его, а он ее, только вот вся их любовь ограничивалась невинной доставкой лечебных трав, в которой не было ничего постыдного и непристойного.

После смерти девушки Нара Юанькун пришел сюда, чтобы дать волю своим чувствам. На этой горе, на которой не было никого, он мог почтить память усопшей.

 – Мо Фань, кажется все, – сказал Ай Цзян Ту. Он посмотрел вдаль: небо над городом уже стало искривляться.

 – Но мы так и не нашли этого призрака, – ответил Мо Фань.

Гун Тянь, конечно, было очень жалко, но это не давало ей никакого права калечить души людей.

 – Мы сможем еще раз войти сюда, но если мы останемся, то нашим душам будет нанесен непоправимый ущерб. Мы должны выбраться отсюда и все еще раз хорошенько обсудить – за такое короткое время с Му Нин Сюэ и Чжао Мань Янем ничего не произойдет, – произнес Ай Цзян Ту.

 – Хорошо, – Мо Фань и сам знал, что в этой ситуации у них не было другого выбора. Теперь умершая Гун Тянь здесь была всего лишь привидением, но была еще и Гун Тянь, которая появлялась в реальном мире.

Зал в храме. Мо Фань и Ай Цзян Ту открыли глаза.

По запаху Цзян Шао Сюй они знали, что находятся в реальном мире.

 – Ну как вы? – спросила торопливо Цзян Шао Сюй.

 – Как будто посмотрели ужастик наяву, – сказал Мо Фань.

Ай Цзян Ту кивнул головой – даже он не мог сказать лучше.

Мо Фань увидел Ли Кайфэна и тут же задал вопрос: «Ах, да, вы нашли Нара Юанькуна?».

 – Раз уж ты вспомнил об этом… эти монахи меня обругали, – ответил Ли Кайфэн.

 – С чего это? – вновь задал вопрос Мо Фань.

 – Нара Юанькун мертв. Уже несколько лет, – сказал Ли Кайфэн.

 – Мо Фань выкатил свои глаза: «Как так? Я же только вчера разговаривал с ним в храме??? Он еще сказал мне, что я не должен сидеть на черепахе, иначе меня настигнет морская кара».

 – Так сказали монахи, я не обманываю тебя, – ответил Ли Кайфэн.

Мо Фань только хотел что-то сказать, как его перебила Нань Цзюэ.

 – Мо Фань, тот монах… его видел только ты?

Этот вопрос Нань Цзюэ заставил Мо Фаня облиться холодным потом!!!