Примерно через два часа она, наконец, потушила огонь в алхимической печи.

Гу Сицзю медленно открыла дверцу. Она заглянула внутрь и затем подтолкнула печь к Цзин Ланяо: «Пожалуйста, изучите лично».

Цзин Ланяо заглянул внутрь. Он несколько раз моргнул и посмотрел снова. Он закончил тем, что некоторое время внимательно изучал таблетки. Затем он использовал свои рукава, чтобы обмахнуть и охладить пилюли. Это было сделано для того, чтобы он мог положить таблетки на ладонь и внимательно их рассмотреть.

Зрители тоже смотрели на зеленые таблетки, сверкающие с разной интенсивностью. Они не могли не затаить дыхание при виде этой сцены.

Некоторые опытные алхимики уже кричали: «Одна таблетка пятого класса, две таблетки четвертого класса, две таблетки третьего класса и две пустые таблетки!» Их голоса были полны недоверия.

Люди ахали, один за другим. Все они уставились на Гу Сицзю.

Талант этого таинственного алхимика был сравним с мастерством мастера Цзина.

Люди задавались вопросом, кто она такая, начиная с ее первого выдающегося выступления. Все пытались выяснить, кто же она на самом деле.

Некоторые предполагали, что она на самом деле была переодетым Цзин Ланяо, основываясь на количестве таблеток, которые она сделала, и ее упрямстве. Они думали, что мастер, должно быть, устроил шоу, так как не мог использовать свою истинную личность для продажи таблеток. Подозревали, что у него кончились духовные камни.

Но раз уж мастер Цзин явился именно сейчас, то кто же этот таинственный алхимик? Может быть, он — один из немногих других алхимиков? Единственной нестыковкой здесь являлось то, что они не слышали ни о каком другом алхимике, который обладал бы такими высокими способностями. Кто же это такой?

Их глаза внимательно рассматривали Гу Сицзю.

Им хотелось, чтобы их зрение проникло сквозь длинное одеяние и открыло ее истинную сущность.

Цзин Ланяо наконец спросил Гу Сицзю: «Кто ты такой?»

«Ты не имеешь права знать, кто я такой», — спокойно и с достоинством сказала Гу Сицзю.

Цянь Лингюй был напряжен, но он встал на защиту Гу Сицзю и сказал: «Точно, каждый приходит на ночной рынок в длинном халате и маске, чтобы скрыть свою истинную личность. Таким образом, если мы не хотим раскрывать себя, вы не можете заставить нас это сделать».

Он начал собирать вещи: «Хорошо, теперь, когда мы закончили с обеими пилюлями, мы можем собрать наши вещи и уйти».

«Постой!— Цзин Ланяо сделал шаг вперед и положил ладонь на алхимическую печь. Он пристально посмотрел на Гу Сицзю и сказал. — Есть ли какая-то причина, по которой тебе трудно раскрыть свою личность?»

Гу Сицзю улыбнулась. Затем она скрестила руки на груди и сказала: «Никакой, я просто подчиняюсь здешним правилам».

Цзин Ланяо нахмурился, но тут же начал догадываться, кто она такая: «А, ты — брат Цю?»

«Брат Цзин, я здесь»,— один из мужчин в толпе снял свою маску. Это был тот самый брат Цю, которого назвал Цзин Ланяо.

Цзин Ланяо снова нахмурился. Как раз в тот момент, когда он собирался снова начать гадать, алхимик Цю уже начал говорить: «Брат Цзин, больше нет необходимости угадывать, мы все здесь».

Он махнул рукой в сторону толпы. Из нее вышли еще трое мужчин и сняли маски. Это были мастера из алхимического зала. Там были все алхимики зала Тяньцзю. Больше никого не оставалось.

Зал Тяньцзю не позволял посторонним входить в него. Все будет записано в книгах, даже если будут какие-то случайные посетители.

Хотя присутствующие были одеты в длинные мантии и маски, все они были внутренними сотрудниками зала Тяньцзю.

Теперь, когда все алхимики зала Тяньцзю были здесь, тот, кто стоял перед ними, явно не был одним из них. Так кто же он такой на самом деле?!

Может ли он быть шпионом, скрывающим злые намерения? Люди стали подходить все ближе и ближе, пытаясь помешать им уйти.