Тогда кто же этот человек?
Все снова рассматривали ее алхимическую печь. По-видимому, она не была какой-то особенной. Качество было просто выше среднего.
Был ли продавец таким легендарным, как утверждали слухи?
Было ли это похоже на то, что предполагали люди: что он заранее приготовил таблетки, и алхимический процесс был просто трюком, чтобы обмануть общественность?
Первая партия лекарств была готова. Открыли дверцу…и множество людей вытянули шеи, чтобы заглянуть в печь, выглядя как стадо жирафов. Однако жерло печи было слишком маленьким, так что заглянуть внутрь удалось лишь немногим.
Аптекарь шагнул вперед, чтобы заглянуть внутрь и рассмотреть таблетки. Затем, с испуганным выражением в глазах, он рассказал про качество таблеток окружающим: «Три пустых таблетки, три таблетки первого класса, две таблетки второго класса, одна таблетка третьего класса и одна таблетка четвертого класса».
В результате получилось необыкновенное представление даже для самого опытного алхимика.
Толпа снова засуетилась от шума и веселья, некоторые покупатели радостно кричали, некоторые долго обсуждали происходящее.
У Цянь Линьтяня перехватило дыхание. Очень хорошо -там была таблетка четвертого класса.
Он почти не разговаривал и без колебаний передал духовные камни Гу Сицзю. Затем он забрал таблетки и ушел.
Выйдя из круга, он оглянулся и усмехнулся.
Когда он подошел к Гу Сицзю несколько минут назад, он тайно нанес на нее слабый аромат. Запах был совершенно неразличим. Аромат можно было ощутить и отследить только с помощью некоего духовного насекомого.
Линьтянь потратил более тысячи духовных камней. Жалея потерянные камни, он отчаянно хотел установить личность алхимика и вернуть свои камни.
Только он собрался развернуться и уйти, как вдруг услышал какой-то громкий шум. Казалось, что в толпе идут какие-то споры.
Поддавшись искушению, он вернулся и вновь смешался с толпой.
Через некоторое время он понял, что происходило с самого начала и до самого конца.
Гу Сицзю хотела во второй заход усовершенствовать пилюли небесной земли, но внезапно появился другой алхимик и принес ей еще один пакет лекарственных трав, чтобы сделать заказ.
По-видимому, у него были некоторые сомнения – он думал, что Гу Сицзю уже заранее приготовила таблетки, которые продала первому заказчику. Он подозревал, что она сотрудничала с покупателем, чтобы устроить шоу. Он поверил бы в нее только в том случае, если бы она преуспела в очищении доставленных ей трав лично им.
Гу Сицзю не позволила ему помыкать собой и сразу же отвергла его просьбу. Если бы все начали действовать также, то она никогда не смогла бы завоевать уважение окружающих.
Не колеблясь, алхимик снял свою маску. Это была удивительная сцена.
Это был не кто иной, как Цзин Ланяо, главный алхимик зала Тяньцзю.
Этот человек был очень искусен. Когда он достиг пика своего мастерства, у него иногда получалось даже приготовить таблетку шестого класса. Для него было вполне нормальным готовить таблетки четвертого класса. Он был столпом зала Тяньцзю, а также учителем продвинутого класса Цзыюнь.
Этот человек пользовался очень высоким авторитетом и не спешил приходить на ночной рынок. Он был здесь, потому что знал, что «кто-то проводит живую алхимию, и в каждом извлечении будет таблетка четвертого уровня».
Он пришел и открыл себя, чтобы никто не подумал, что он и Гу Сицзю сотрудничают друг с другом ради шоу.
Гу Сицзю узнала его, и поэтому больше не отказывалась от его просьбы и с готовностью согласилась на нее.
Он доказал, что является главным алхимиком, предоставив самые превосходные лекарственные травы. Кроме того, пилюля, которую он попросил приготовить Гу Сицзю, — пилюля летящего журавля, — была чрезвычайно редкой пилюлей.
Мало того, что только алхимик пятого класса мог изготовить такую пилюлю, сделать это было непросто. Даже для самого Цзин Ланяо не было никакой гарантии, что в каждом процессе изготовления получатся пилюли самого высокого качества. Тем не менее, каждый раз можно было получить несколько хороших таблеток.
Появление Цзин Ланяо вызвало небольшой переполох на месте происшествия.
Мастер был высокомерным человеком, поэтому его редко видели на людях.
