Юнь Цин Ло покраснела и нервно замерла на месте.
«Юнь Цин Ло, я тебе нравлюсь?»— наконец спросил мужчина своим чистым и магнетическим голосом.
«Я… я просто…»— она слишком нервничала и не знала, что сказать.
Мужчина медленно вздохнул и сказал: «Есть много людей, которым я нравлюсь. Ты сама являешься ученицей небес, разве ты не осмеливаешься признаться?»
Юнь Цин Ло была оскорблена его словами, и, наконец, она подняла голову и сказала: «Да, я люблю Небесного мастера Цзо».
Ее глаза смотрели в глаза Небесного мастера Цзо, ослепительные как радуга…
Юнь Цин Ло внезапно почувствовала головокружение, и ее тело напряглось.
Эта пара глаз была всем, что она могла видеть. Обида и ревность внезапно зародились в ее сознании.
«Юнь Цин Ло, ты ревнуешь к Гу Сицзю? На самом деле, хотя эта девушка совсем не похожа на тебя, она постоянно привлекает твое внимание. Она всегда будет в безопасности. Это несправедливо! Было бы хорошо, если бы она умерла!»
Юнь Цин Ло стояла неподвижно, а ее глаза становились все темнее…
***
Гу Сицзю устала. Она не очень хорошо отдохнула после приезда в зал Тяньцзю.
Сначала она построила дом, затем во время бурной ночи произошло нападение. После этого ее арестовали и посадили в тюрьму на три дня. Когда ее освободили, она несколько часов сопровождала Господа во время прогулки.
Помимо того, что она была физически истощена, она всегда была такой напряженной в своей умственной деятельности.
Хотя снаружи шел сильный дождь, когда она легла в постель, то ощутила необыкновенное спокойствие и умиротворение.
Она знала, что Господь здесь, и никто больше не осмелится прийти и напасть на нее.
Вскоре она заснула.
Казалось, что ей снятся сны, но это был кошмар. Во сне она вернулась в современный мир и вернулась в тот момент, когда лежала на операционном столе, чтобы обменять свое сердце…
Однако на этот раз все было по-другому. Она не лежала на операционном столе, а просто наблюдала за происходящим.
Да, она просто зрительница.
Она смотрела на себя, просыпающуюся на операционном столе и разговаривающую с хирургом, Лонгом Сийе.
Когда он меньше всего этого ожидал, она схватила нож и ударила его. Затем она разорвала запасное сердце. В конце концов, она пронзила ножом собственное сердце…
Все повторилось снова. Эта сцена повторялась в ее сне много раз.
Каждый раз она просыпалась в холодном поту после сцены, когда пронзала собственное сердце, но не в этот раз.
Она видела, как делает свой последний вдох в руках Лонга Сийе, и его лицо было бледным, как лист бумаги. Он крепко сжимал ее руки, словно это был апокалипсис.
Его грудь кровоточила. Его помощники подбежали и хотели помочь ему. Один из ассистентов сказал: «Локтор Лонг, к счастью, ваше сердце расположено немного правее. Поторопитесь! Пожалуйста, в первую очередь остановите кровотечение …»
Однако Лонг Сийе схватил нож, которым Гу Сицзю нанесла ему удар, и вытащил его. Он то смеялся, то плакал: «Сицзю, ты неправильно поняла меня… я объясню тебе это снова, когда окажусь там…»
Затем он использовал нож и ударил себя в правую сторону груди — он пронзил свое собственное сердце!
Его кровь брызнула и смешалась с ее кровью, растекаясь по полу.
«Лонг Сийе!»— ее сердце разрывалось от боли, когда она кричала. Когда она захотела подойти, чтобы взглянуть, ее рука внезапно заболела!
