Гу Сицзю наконец-то почувствовала тепло в своем сердце. Глядя на высокую фигуру, стоящую перед ней, она вдруг поняла, что находится в безопасности.
Она знала, что кунг-фу Ди Фуйи должен быть лучше, чем у Лонга Сийе, так что пока она рядом с ним, все будет хорошо.
Перед его появлением она была так напряжена, что не могла бороться. Однако в его присутствии девушка наконец смогла вздохнуть с облегчением. Она так устала, что ее конечности вот-вот сведет судорогой.
Та забота, которую проявлял к ней Ди Фуйи, была необычной. Он махнул рукой назад, и на земле прямо из воздуха появилась подушка: «Отдыхай, если ты устала, девушка не должна быть такой измученной».
С этим жестом Гу Сицзю почувствовала смесь тепла и горя. Не колеблясь, она быстро села на подушку, наблюдая, как Ди Фуйи и Лонг Сийе вступают в бой.
Прежде чем Ди Фуйи начал сражаться, он спросил: «Лонг Сийе, ты хочешь убить ее сам или ты хочешь, чтобы я сделал это от твоего имени?»
Его палец указывал на Е Хунфэн.
Гу Сицзю не находила слов.
Ее сердце слегка забилось. Ощущение холода быстро сменилось теплом, которое она только что ощутила — Ди Фуйи говорил так, словно ревновал.
Лонг Сийе не позволил Ди Фуйи убить свою возлюбленную, которую он только что вернул к жизни. Он спрятал ее за спину, чтобы защитить. Оба они коротко обменялись несколькими словами и, наконец, принялись сражаться друг с другом, не сумев прийти к общему мнению.
Гу Сицзю наблюдала, как упорно они сражались среди ветров перемен. Она была увлечена борьбой и не слышала, что Е Хунфэн тихо приближается к ней сзади. Гу Сицзю, казалось, была настолько поглощена сражением, что не понимала, что происходит за ее спиной.
Казалось, меч вот-вот вонзится ей в сердце со спины. Не оборачиваясь, она внезапно нанесла ответный удар и выхватила меч у Е Хунфэн. Затем она направила его прямо на соперницу.
Та знала, что сейчас ее убьют, поскольку Гу Сицзю, очевидно, не имела к ней пощады.
«Хунфэн!»— Лонг Сийе попытался временно отвлечь Ди Фуйи взмахом меча и быстро бросился к Гу Сицзю, рискуя своей жизнью.
Сила из его ладони прибыла раньше, чем он сам это сделал, и это было похоже на тайфун, который отбросил Гу Сицзю.
Она сильно ударилась о землю и почти ничего не видела, а в ушах у нее звенело так, что она уже не могла ясно слышать.
Через несколько мгновений она, наконец, пришла в себя, но не смогла увидеть на месте происшествия ни Лонга Сийе, ни Е Хунфэн. Она видела только протянутую ей руку. Она посмотрела на пурпурный рукав и увидела красивое улыбающееся лицо Ди Фуйи. Он посмотрел на нее и нежно сказал: «Давай я помогу тебе встать».
Его рука была гладкой, как нефрит, в отличие от руки Лонга Сийе с суставчатыми пальцами, тонкими, как бамбук. Рука Ди Фуйи была драгоценной, словно вырезанной из исключительно редкого бараньего жира или нефритового камня. Эта форма руки была настолько совершенна, что у нее возникло желание прикоснуться к ней.
Его руки были способны противостоять яростным ветрам и бурям. Конечно, они могли оказать ей надежную поддержку.
Гу Сицзю, наконец, вложила свою руку в его ладонь и хотела что-то сказать
Но не успела она начать фразу, как почувствовала внезапную и сильную боль в запястье. Рука Ди Фуйи сжимала его, как клещи. Сила его хватки была способна раздробить ее кости.
Гу Сицзю изменилась в лице. Она отчаянно сопротивлялась, но не могла высвободить руку из его хватки, как будто ее душу тоже держали в заложниках.
Ди Фуйи увидел, как она борется, и на его лице медленно появилась улыбка. Его смех был наполнен мрачной темнотой, достаточной, чтобы пробрать ее до костей.
«Ты не Ди Фуйи!» — Гу Сицзю, наконец, поняла это. Хотя Ди Фуйи был плохим, он никогда бы не стал смеяться над ней в такой отвратительной манере.
«Ди Фуйи» засмеялся громче: «Я вижу, что тот, кому ты подсознательно доверяешь, — это Ди Фуйи».
