Обладая Изначальной энергией Духов Мечей, мощь Цзянь Чена была ощутима даже для Духовных Обезьян 6 класса. Вместо того чтобы убежать, они продолжили приближаться к нему с серьезными выражениями. Их кулаки летели сквозь воздух, а пространство вокруг них искажалось от энергии.

Сейчас оба глаза Цзянь Чена были полностью залиты двумя разными цветами, делая его похожим на демона. Изначальная энергия представляла собой луч света в руке Цзянь Чена, продолжая излучать большое количество Ци Меча в воздух вокруг себя. За несколько мгновений вся местность была поглощена ей.

Следом за взмахом голубого и фиолетового света, Изначальная энергия Духов Мечей окрасила местность вокруг блестящим светом и ударила по Духовным Обезьянам.

Послышался треск, и энергия, окружавшая кулаки пяти обезьян, раскололась, и на каждом из кулаков появилась рана столь тяжелая, что прошла прямо сквозь кость, почти что разрубив их руки надвое.

— Чжичжи!

Сильная боль заставила каждую обезьяну вскрикнуть и сжать зубы, глядя на свои практически отрубленные руки. Но вместо страха яростная натура начала исходить от них еще сильнее, усилив в несколько раз яростный блеск в их глазах.

— Чжичжичжичжичжи!

Одна из обезьян начала громко вопить на языке, известном лишь обезьянам. Услышав первую обезьяну, остальные 4 выглядели так, будто колебались, однако они сжали зубы и окружили первую обезьяну. Качая своими телами, они начали вливать энергию в первую обезьяну.

Цзянь Чен продолжил смотреть на это странное действо в замешательстве. Пять Духовных Обезьян обладали странной техникой, с помощью которой 4 из них были способны передавать свою энергию той, что в центре! Если так продолжится, то обезьяна посередине будет обладать силой пяти Духовных Обезьян 6 класса. С такой высокой концентрацией энергии, насколько сильной она станет?

Проблеск кровожадности появился в глазах Цзянь Чена. Он не мог позволить им действовать дальше, иначе под конец перед ним предстанет ужасающий противник, с которым проблем не оберешься.

Как только Цзянь Чен собирался атаковать Духовных Обезьян, из ниоткуда послышался старческий голос:

«Стоять! Что это за отношение к гостю? Дух Мудрости, Дух Изобилия, Золотой Дух, Добрый Дух, Дух Чистоты, поторопитесь и примите гостя как положено, не стойте столбами!»

Этот старческий голос содержал в себе впечатляющую мощь. В это же время, Цзянь Чен не мог определить, откуда доносился этот голос.

Хоть внезапный голос заставил Цзянь Чена передумать атаковать Духовных Обезьян, но он все еще с опаской оглядывался вокруг. Не заметив ничего необычного, он воспользовался своей вездесущностью и прочувствовал местность вокруг.

Когда вездесущность Цзянь Чена достигла одной из горных вершин, прозрачный барьер преградил ей путь, не давая ему почувствовать, что внутри него.

Цзянь Чен побледнел, и в его разуме появилась мысль об отступлении. Чтобы поставить такой барьер, требовалось познать глубокие тайны мира, означая, что это было дело рук Святого Правителя или выше. Неизвестное существо смогло поставить подобный барьер и сделать так, чтобы источник его голоса невозможно было засечь, а это означало, что данное существо было не слабее Святого Правителя.

Хоть Изначальной энергии Духов Мечей было достаточно для победы над магическим зверем 6 класса или Небесного Святого Мастера, но она была бесполезна против Святого Правителя.

Когда раздался старческий голос, пять обезьян остановились, однако они продолжили злобно смотреть на Цзянь Чена, как на ненавистного врага.

На лице Цзянь Чена появилось противоречивое выражение. Он не знал, стоило ли ему оставаться или же убегать, но если Святой Правитель захочет стать его врагом, то бежать будет бесполезно. Единственным облегчением было то, что в голосе старца не было враждебности.

«Дух Мудрости, Дух Изобилия, Золотой Дух, Добрый Дух, Дух Чистоты, поторопитесь и примите гостя как положено, не стойте столбами». — Вновь раздался голос старца, не давая понять, откуда он шел.

— Чжичжи! — Ответили обезьяны и уважительно поклонились в сторону одной из горных вершин.

Затем они переглянулись и неохотно подали знак Цзянь Чену.

Цзянь Чен ничего не сказал и слегка улыбнулся, прежде чем полететь в сторону высочайшей вершины вместе с окровавленными Духовными Обезьянами, следующими за ним. Каждая из них все еще сжимала зубы, будто они не забыли про их вражду с Цзянь Ченом.

Вскоре после этого Цзянь Чен прибыл к самой высокой горе, а на ее вершине был барьер, который, казалось бы, покрывал всю горную вершину.

Внезапно маленькая трещина появилась в барьере и продолжила расширяться, прежде чем принять размер, достаточный для человека.

«Человек, входи, я желаю говорить с тобой!» — Вновь раздался голос, но в этот раз Цзянь Чен слышал, что он доносился с вершины горы.

Замешкавшись на мгновение, он все же продолжил лететь внутрь. Духовные Обезьяны следовали за ним неподалеку и продолжали уважительно кланяться.

Быстро обнаружив огромную пещеру на вершине горы, Цзянь Чен увидел несколько слов над пещерой, написанных человеческим языком: «Пещера Короля Обезьян».

Вместе с Духовными Обезьянами, Цзянь Чен вошел в пещеру. Она была ярко освещена, так что ни одно место в ней не скрывалось в тени.

Путь сквозь пещеру был столь длинным, что Цзянь Чен прошел 100 метров через обширную местность, прежде чем попасть в центр горы. Там росло несколько интересных растений, испускающих сладкий аромат. Этот аромат обладал странным эффектом, заставляя чувствовать себя счастливым и отгоняя страх.

Кроме странных растений в пещере имелась простая мебель, лишь нефритовый стол и кровать были видны. Они так блестели, что с первого взгляда можно было понять их цену.

На нефритовой кровати со скрещенными ногами сидел седоволосый старец с множеством морщин на лице, так что было тяжело определить его лицевые черты. Рядом с ним находился белый крылатый тигренок, мирно спящий, однако, по сравнению с несколькими днями ранее, белый тигренок оказался намного больше, чем прежде, и теперь имел длину почти с метр.

Увидев белого тигренка, Цзянь Чен сильно удивился. Однако стоило ему понять, в каком месте он находился, то вновь почувствовал давление.

Пять обезьян быстро подошли к старцу и поклонились ему, прежде чем начать говорить тарабарщину, которую Цзянь Чен считал языком обезьян.

Старец взглянул на обезьян спокойным взглядом.

— Вы слишком непокорные, человек перед нами наш гость, как вы могли так принять его? Быстро извинитесь.

— Чжичжичжичжи!

Обезьяны немедля завопили от недовольства, будто пытались оправдаться.

— Не все люди наши враги, этот человек перед нами является гостем Духовных Обезьян. Быстро извинитесь. — Подчеркнул старец окончательно.

Пять Духовных Обезьян понурили головы и неохотно обратились к Цзянь Чену, наклонив свои тела в форме извинения.

Цзянь Чен мог точно определить, что мужчина не имел враждебности к нему. Улыбнувшись, он сложил ладони вместе.

— Это было недоразумением, спровоцированным моей безрассудностью. Если бы не я, то этого бы не произошло, позвольте мне тоже извиниться.

— Вы пятеро можете идти. — Обратился старец к обезьянам.

Духовные Обезьяны поклонились старцу еще раз и возмущенно зыркнули в сторону Цзянь Чена, покидая пещеру.

Как только обезьяны ушли, старец встал с кровати и уселся за столом.

— Человек, присаживайся!

— Я благодарю Короля Обезьян!

Цзянь Чен сложил ладони вместе и сел напротив него.

Пристально взглянув на него, старец осмотрел Цзянь Чена на мгновение, а затем уважительно вздохнул.

— Немудрено, что Ром Гиннесс так хвалила тебя. Ты выделяешься среди остальных. Даже с окровавленными руками, ты обладаешь праведным духом. Ром поступила разумно, доверив тебе своего ребенка.

Сердце Цзянь Чена пропустило такт.

— Сеньор, вы знаете Ром Гиннесс?

Старец улыбнулся.

— Ты можешь звать меня Королем Обезьян, ваши человеческие титулы для меня непривычны.

В этот момент старец огорчился и вздохнул.

— Ром Гиннесс, ее муж и я были старейшинами клана Гиллиган в течение тысячи лет. Мы стали подобно близкой семье, а когда они встретились с неприятностями, я знал, что это касалось их ребенка.