Неужели в закрытыx частях ее памяти существует другая личность?
В её голове иногда мелькали воспоминания о чёрной церкви, но… первосвященник?
Герб первосвященника.
Кольцо первосвященника…
Их образы и правда иногда всплывали в её памяти, неужели они её?
— Об этом больше всего и волновался Вэньтай. Он думал, что ты, ослабленная Святым духом, можешь примкнуть к Чёрной церкви. Повергнуть этот мир, который он так отчаянно защищал, в пучину, — сказала Идиша.
— Почему ты говоришь мне это только сейчас? Ты должна была сделать это с самого начала, — спросила Синь Ся.
— Думаешь, у твоего отца не было надежд насчет тебя?
— Надежд?
— На протяжении сотен лет только фея могла обладать Святым духом Парфенона. A ты обладала им с самого рождения. Он как преданный раб ютился в твоей душе. Святой дух — это душа Парфенона. Все феи, матушки и настоятельницы готовы отдать всё за его благосклонность, — Идиша пристально смотрела на девушку.
Она никогда не скрывала свою зависть, что Синь Ся обладает Святым духом.
— Вэньтай обладал безграничным влиянием. Вся Греция мечтала о том, чтобы он стал главой Парфенона. Но даже он не смог получить признание Святого духа.
— А ты, его дочь, обладала Святым духом с самого рождения.
— И чем сильнее стремление к свету, тем глубже корни во тьме. Это последнее слова, которые он сказал мне.
— Он выбрал тьму. Он стал корнями, гниющими в грязи.
— А ты была его единственной надеждой. Он мечтал о том, что ты расцветешь под светом, чистая и непорочная как горная роса. Что ты станешь феей, над которой не властны грязь и тьма!
Е Синь Ся смотрела на Идишу. Она не хотела верить ей, но последние слова она не могла отвергнуть.
Когда она была маленькой, где бы она не была, она всегда оставалась в объятиях одного человека. Он спокойно и мягко рассказывал людям о вещах, которых она не понимала, никогда не забывая гладить её по голове.
Бремя Святого духа. Синь Ся помнила, что в детстве она всегда была уставшей и сонной. Она всегда дремала в его руках…
Эти воспоминания нахлынули яркими картинами. Как она могла забыть?
Как будто жучок забвения пытался удалить все, что связано с отцом. В том возрасте она уже помнила себя.
Чем сильнее стремление к свету, тем глубже корни.
Он выбрал тьму, оставив ей свет.
Это и была его надежда.
— Вэньтай смог предвидеть бедствие, устранить угрозу, проложить дорогу в будущее, но не смог справиться с одним человеком, — Идиша перевела взгляд в небо на женский силуэт на плече титана.
Вэньтай сам выбрал тёмную преисподнюю.
Он предвидел беспокойства в тёмном измерении. Как бы он ни охранял этот светлый хрупкий мир, он не мог изменить одного. Это разрыв тёмного измерения. Существа оттуда уничтожили бы этот мир!
Единственный способ на спасение — чтобы он сам стал королем тьмы!
Он пожертвовал собой в обмен на тысячелетнюю неприкосновенность этого мира. Но одна женщина не хотела, чтобы этот мир существовал. Она сделала всё, чтобы разрушить его.
Это Салан.
— Ты думаешь она мстит мне?
— Она мстит Вэньтаю!
— Он защищал то, что она хотела разрушить.
— Она хотела растоптать все его надежды!
— Вэньтай защищал этот мир, а она хотела его разрушить!
— Вэньтай наделся, что ты станешь чистейшей феей, выбранной небесами, а Салан хотела превратить тебя в самого грязного человека в мире — первосвященника!
Первосвященник чёрной церкви стал феей Парфенона.
Вот это безумие!
Безумия под стать Салан!
………….
— Ваше святейшество, барьер вот-вот рухнет, — тревожно сказал Хайлун.
— Хайлун, что тебе сказал мой отец? — спросила Синь Ся.
Хайлун был одним из самых ранних членов Парфенона. Синь Ся понимала, то, что рыцарь выбрал её, может быть связано с её отцом.
— Э… — рыцарь покосился на Идишу.
— Я уже сказала ей, — спокойно ответила та.
Рыцарь тяжело вздохнул:
— Кто бы вы ни были, я поклялся идти за вами.
— Хайлун, ты забыл наставление Вэньтая? Это не тот человек, которому ты должен помогать. Её душа уже не чиста. Она первосвященник, Салан уже очернила её. Она не может стать феей! — вдруг разозлилась Идиша.
Глупец!
Синь Ся оживила титана золотого солнца. Это явное доказательство её падения.
Эта борьба — не вражда между Салан и Идишей. И не война между Чёрной церковью и Парфеноном. Это противостояние Вэньтая и Салан.
Вэньтай проиграл.
Потому что его дочь все-таки стала первосвященником!
Все, кто был предан Вэньтаю, обязаны помешать ей стать феей!
— Тебя воскресила тёмная сила. После церемонии восхваления феи от тебя может остаться лишь чёрная лужа. Но ты так отчаянно борешься со мной, потому что боишься, что я первосвященник? — спросила Синь Ся.
Магия исцеления, наоборот, заставляла раны Идишы гнить.
Её воскресил король тьмы, значит она сама принадлежала тьме.
Как только на её тело снизойдет благословение феи, для нее это будет казнь!
Да, Идиша не могла стать феей.
Единственная цель всей её предвыборной борьбы — помешать первосвященнику чёрной церкви стать феей!
— В этом и был смысл моего воскрешения. Я не могу отдать этот мир чёрной церкви, это была последняя воля Вэньтая! — мрачно сказала Идиша.
Когда появился титан золотого солнца, Идиша уже знала правду.
Е Синь Ся не может стать феей.
Она первосвященник!
Поэтому все, что делала Синь Ся, казалось ей притворством.
Она даже не думала, что Синь Ся перед ней ничего не знала об этом.
Если в её душе ещё остались чистые помыслы, лучшим выбором будет отказаться от звания феи, пока не проснулась другая часть ее личности.
— Идиша, ты говорила, что веришь этой версии меня, — сказала Синь Ся.
— Я не могу отдать место феи…
— У меня нет другого выбора, — с этими словами тело Синь Ся окутало мощное дыхание!
Перед ней воплотился дух, излучающий необычайное сияние. Высокий силуэт разрезал небосвод словно статуя божества. В ярком сиянии проглядывались её священные и прекрасные черты лица. Но её грозный взгляд мог пронзить душу насквозь!
— Святой… святой дух!
Паникующие горожане, сражающиеся маги Парфенона, Идиша и Хайлун все устремили взоры на явление Святого духа!
— Нет, нет, нет! Не делай этого! — вдруг закричала Идиша.
Густое сияние и исцеляющие лучи, исходящие от святого духа, могли вылечить целую армию!
Но вся эта сила обрушилась на плечи Идиши…
Её воскресила тьма, исцеление было для неё смертью…
Вокруг Идиши было много охраны. Они могли остановить Синь Ся, но они даже не думали мешать исцелению!
Им казалось, что две святейшие объединились вместе, и Синь Ся излечивала раны Идиши, которая та получила в бою.
Только сама Идиша понимала, что Синь Ся хочет уничтожить её!
Святой дух слишком силен.
Идиша могла противостоять обычной магии исцеления, но это были лучи смерти, которые пронзали её тело. Её лицо исказилось от боли, а глаза наполнились ненавистью!
А люди не могли поверить в то, что происходит.
Идиша…
Не выносит магии исцеления?
Она принадлежит тьме.
Она гнилая!
Слухи было правдой.
Она не воскресла по-настоящему, а превратилась в мерзкую нежить!
Как такой человек может стать феей?
Священная магия исцеления стала смертельным оружием против Идиши. Её тело превращалось в пепел, но она не примирялась до последнего. В ушах людей ещё долго звенел её безумный смех.
Она смеялась над собой.
Она смеялась, что, как и другие, все-таки поверила в невинность Синь Ся. Поверила в её чистую душу и поврежденную память…
Она все помнила.
Синь Ся прекрасно знала, кто она.
Но что могла поделать Идиша?
Она даже не могла противостоять ей. И уж тем более Салан.
Она проиграла.
Когда восстал титан золотого солнца, когда Салан окружила город, уже тогда она проиграла. Матушка надеялась, что афиняне сделают выбор. Но они не хотели рисковать, им была нужная стопроцентная победа!
Поэтому результаты выборов не важны.
Парфенон, Афины и Греция уже в руках Салан.
Жизнь и смерть. Все было в их руках.
Вэньтай проиграл.
Он отчаянно защищал этот мир и надеялся на дочь…
Все пошло совсем не так…
Идиша растворялась под исцеляющими лучами Синь Ся. Люди видели, как с неё стекает чёрная вода.
Долгое время маги из храма решений не могли поверить, что это происходит на самом деле.
— Хайлун, ты управляешь храмом решений. Пусть все маги храма образуют стену, мы не должны позволить титанам сделать хоть шаг вперед, — сказала Синь Ся.
— Да, да святейшая, — Хайлун приложил кулак к груди. У него не было ни капли сомнения по поводу действий Синь Ся.
Он не должен сомневаться, кем бы она ни была. Он поклялся служить ей, лишние вопросы лишь нарушат порядок в Парфеноне.
Кто знает, были ли намерения Идиши такими уж честными?
Она и правда воскресла по воле Вэньтая?
В глазах Хайлуна, у него был только один выбор — следовать за Синь Ся.
