Сян Тянь посмотрел на свое крошечное тело и ахнул, выражение на его лице источало явную неудовлетворенность. За прошедший год он потерял счет тому, как часто моменты из его прошлой жизни вспыхивали перед его глазами. Воспоминания в его сознании были так свежи, что казалось, будто все случилось только вчера, будто они выгравированы в глубине его души… Неважно, что он делал, он не мог их забыть, но теперь он понимал, что в прошлой жизни его звали Цзян Чен. Переродившись, он принес с собой тайны памяти и души.
Он сохранил все свои воспоминания даже после реинкарнации, таким образом, только родившись, он уже умел говорить. И по разговорам людей у его постели, он имел общее представление о семье, в которой родился. Но более важно то, что из разговоров он понял, что переродился в другом мире. Это был новый мир, о котором Цзян Чен никогда не слышал.
Место, в котором жил Цзян Чен — «Особняк Чангуань». Особняк принадлежал к одной из четырёх ведущих семей города Ло Эр, каждая семья имела свой плацдарм власти и влияния. Его отец на самом деле был главой клана Чангуань, и звали его Чангуань Ба. Его мать звали Би Юнь Тянь, она была четвертой наложницей лидера клана. Хотя она не была главной женой, она по-прежнему имела значительное количество власти в семье, потому как удерживала титул — сияющий Святой Мастер.
Хотя Цзян Чен не понимал, что означал этот титул, но он понял, что он оказал сильное влияние на статус его матери в клане. Похоже, что титул был довольно высок, поэтому его мать была довольно уважаемым человеком в клане. Что касается самого Цзянь Чена, то он был четвертым молодым господином клана Чангуань и имел величественный статус в клане.
У Цзянь Чена так же было двое старших братьев и старшая сестра. Первого брата звали Чангуань Ху, сестру Чангуань Мин Юэ и второго брата Чангуань Ке. Все четверо имели общего отца, но разных матерей. Исключая Чангуань Ху, Чангуань Мин Юэ и Чангуань Ke встречались с ним несколько раз, и оба были только на несколько лет старше его.
Старшим ребенком отца была Чангуань Мин Юэ, которой исполнилось 4 года, на 3 года старше Цзянь Чена. Чангуань Ке был на 2 года старше его. Однако кроме них четверых, в семье по-прежнему было много других детей.
В это время пожилая дама подошла сзади Цзянь Чена и негромко сказала: «Четвёртый молодой господин, уже поздно и ваша мать ищет вас».
Цзянь Чена немедля вернуло обратно к реальности. Глядя на небо, он пришел к неожиданному осознанию того, что небо темнело — явный признак надвигающейся ночи. Цзян Чен бессознательно простоял весь день у озера.
— Я понял, Чанг Бай. Я уже возвращаюсь.
Чанг Бай была экономкой клана Чангуань и по существу взяла на себя заботу о каждом отдельного вопросе внутри семьи. По этой причине её статус внутри клана был довольно высок. Хотя она была всего лишь домработницей, её уважали так же, как и главу дома.
Улыбка украшала лицо Чанг Бай всякий раз, когда она с большими надеждами смотрела на Цзянь Чена. В возрасте полугода Цзян Чен уже мог самостоятельно ходить, а в восемь месяцев уже научился говорить. Но он не просто говорил, он мог осознано общаться с другими людьми. Только с этими двумя достижениями его уже называли гением, и многие с нетерпением ожидали увидеть, кем он вырастет.
Ночью Цзян Чен сопровождал свою мать Би Юнь Тянь на ужин в обеденный зал. Обеденный зал, в котором они находились, был особенным, только Глава семьи его наложницы и дети могли трапезничать там.
Когда Би Юнь Тянь и Цзян Чен прибыли в обеденный зал, три красавицы уже сидели за круглым обеденным столом. Каждая из них выглядела на двадцать лет, а двое из них держали на руках детей. Первый ребенок был мальчиком, второй же девочкой. Мальчику три-четыре года. Он был третьим сыном главы клана Чангуань Ба, молодой господин клана Чангуань, Чангуань Ке.
В момент, когда Чангуань Ке увидел Цзянь Чена, чувства враждебности и ненависти полыхнули в его глазах. Было ясно видно, что он был полон намерений что-то предпринять, можно было сказать, что он проявлял предвзятое отношение к Цзянь Чэню.
Все люди, находящиеся в помещении могли чувствовать враждебность, исходящую от Чангуань Ке по отношению Цзянь Чэню, но никто из них не обратил на этого особого внимания. В их понимании, это было всего лишь небольшое дело между детьми и наверняка не то, что стоило бы внимания взрослого человека.
Вторым ребенком была четырёх-пяти летняя девочка с двумя хвостиками. Её светлые глаза смотрели на все еще враждебного Чангуань Ке, и она рассмеялась. С двумя ямочками, которые появлялись во время смеха — она выглядела чрезвычайно мило. Хотя она была все еще ребенком, можно было уверенно сказать, что когда она повзрослеет, её красота могла бы соперничать с богами. Это был второй ребенок Чангуань Ба, а также единственная девочка Чангуань Минь Юэ.
— Четвертый брат, ты здесь! Проходи и садись! — Увидев Цзянь Чена, она помахала ему, и улыбка на ее лице стала еще прекрасней.
Цзян Чен кивнул в сторону Чангуань Минь Юэ в качестве приветствия и сел с мамой за обеденный стол.
Би Юнь Тянь негромко сказала Цзянь Чэню: «Сян Тянь, поздоровайся со своими тетями, братьями и сестрой».
Не имея выхода, Цзян Чен посмотрел на избалованных дам: «Здравствуйте старшая тетя, вторая тетя, третья тетя, сестра, второй и третий брат».
С тех пор как его мать обнаружила, что он мог нормально общаться, она с упоением учила его элементарным правилам этикета. С менталитетом Цзянь Чена «плыть по течению», он не возражал против его обучения. Это может оказаться полезным для него в долгосрочной перспективе, а тем более в этом новом мире.
Когда он впервые попал в это странное новое место, он усиленно боролся с его новым телом. Поскольку он был реинкарнирован вместе со старыми воспоминаниями — он по-прежнему чувствовал себя как Цзян Чен. Глубоко внутри его души он не думал, что эта новая жизнь была предназначена ему, но время шло, он постепенно принял своё новое тело и жизнь. Независимо от причин, Би Юнь Тянь по-прежнему его мать. Хотя было загадкой, как ему удалось сохранить свои воспоминания, ведь они были о другом мире. Так как они не имели никакого отношения к этому новому миру, Цзян Чен решил спрятать подальше эти воспоминания, в самую дальнюю часть своего разума. Это было время, чтобы принять свою новую жизнь и принять всё, что он получил.
Все три девушки улыбнулись Цзянь Чэню. Одна из дам в золотистых одеждах засмеялась: «Сестра Юн Эм, кажется Сян Тянь становится все более и более интеллектуальными. Ай… это все сложнее и сложнее, видеть в нём всего лишь годовалого ребенка. Я искренне завидую тому, что у вас такой умный ребенок», — говорившая леди была второй женой Чангуань Ба и матерью Мин Юэ-Бай, Юй Шуан.
— Младшая сестра Юн Эр, вторая сестра верно говорит. Каждый день я с любовью ращу Сян Тяня.
Сидя рядом с Цзянь Ченем спокойный взгляд был еще у одной из 4 дам. Она была третьей женой — Ю Фэн Янь.
— Сян Эр, безусловно, гениальный ребенок. Чтобы научится ходить в 6 месяцев и говорить в 8 — это подвиги, что ни один ребенок его возраста не сможет повторить. Я ловлю себя на желании посмотреть, сколько святой энергии он будет иметь во время прохождения теста через 2 года. Я искренне надеюсь, что когда придет время, он окажет всем нам приятный сюрприз, — говорящая женщина была значительнее старше и казалась гораздо более темпераментной, чем другие. Она была первой женой — Цзин Лонг.
В момент, когда Цзин Лонг закончила говорить, глубокий мужественный голос заговорил: «Я согласен. Я с нетерпением жду, когда Сян Тянь достигнет трехлетия ради этого приятного сюрприза», — 30-летний мужчина входил в столовую, ведя себя как хозяин. В белой Чанг Пао украшенной золотистыми контурами и черными волосами, что достигали его плеч мужчина шел в непринужденной обстановке.
— Дорогой!
— Отец!
Увидев мужчину, все семеро, что сидели за столом, сразу же встали и поприветствовали его один за другим. Цзян Чен не стал исключением, и тихо воскликнул.
Этот молодой человек в действительности был главой клана Чангуань, Чангуань Ба.
Чангуань Ба подошел к обеденному столу и сел с нежной улыбкой на лице. Со взглядом на Цзянь Чена, он спросил: «Сян Эр, ты себя счастливо чувствуешь, все еще живя здесь?»
— Да! — ответил Цзян Чен.
— Сян Эр, если почувствуешь, что задыхаешься в этом душном старом доме, не стесняйся исследовать наружную часть и испытай все на себе! — С улыбкой ответил Чангуань Ба.
— Я знаю отец! — ответил Цзян Чен.
Чангуань Ба был несказанно рад тому, что Цзян Чен был настолько интеллектуален, и тому, как сильно он отличался от любого другого годовалого ребенка.
Семейный ужин прошел радостно, и еда была быстро съедена.
Цзян Чен вернулся в свою комнату в одиночестве. Глядя на его возраст, он должен спать в той же комнате, что и его мать, но он попросил свою собственную комнату. Относительно этой просьбы, Цзян Чен был настойчив: его было не переубедить. Все закончилось тем, что Би Юнь Тянь приняла его просьбу.
И вот в ту ночь Цзян Чен сидел на своей постели со скрещенными ногами, его руки были на коленях. Ладони рук были направлены вверх, как и его лицо, когда он практиковался в выполнении первого принципа Тайного Закона Меча.
Тайный Закон Меча был тем, что Цзян Чен изучал на протяжении своей прошлой жизни. Эта техника была самым сильным оружием в его арсенале. Это был редкий и грозный тип развития меча, имеющий глубокие принципы и содержащий в себе много сильных техник.
Тайный Закон Меча был тем, на что Цзян Чен наткнулся, когда был еще ребенком. Во время игры в горах он случайно упал с обрыва, и каким-то образом ему удалось выжить после падения, приземлившись в бассейн с водой. Когда он проснулся, оказался в ловушке, в пещере, где его единственным источником пищи была рыба. После он обнаружил руководство о Тайном Законе Меча и посвятил себя его изучению, спустя 10 лет он успешно завершил изучение. С его освоением он был в состоянии выпрыгнуть из пещеры и вернуться на поверхность.
Цзян Чен был сиротой войны, которого приняли его дед и бабушка. Пока он был заперт в пещере, минуло десять лет. Когда он вернулся в деревню, его бабушка и дедушка уже давным-давно ушли в мир иной от старости. После почтения их памяти, теперь уже в одиночку, Цзян Чен покинул маленькую горную деревушку, чтобы путешествовать по миру самостоятельно.
Цзян Чен принял то, что жизнь дала ему в его прошлом мире, и принял эту, новую жизнь. С пониманием этого он начал совершенствоваться и оттачивать свое тело в течение полугода, готовясь вернуть себе свои силы.