Высокомерие Гуань Юньпэна было глубоко укоренено в его благородном воспитании. Хотя его культивация была ничем по сравнению с большими шишками здесь, его статус младшего брата орхидеи шалфея позволял ему быть на одном уровне с ними.
«Шлепни надоедливого сопляка» — небрежно приказал ли Ци.
— БАМ! БАМ! БАМ! » Юньпэн получил дюжину пощечин в мгновение ока. Он начал видеть звезды; кровь сочилась изо рта вместе с обоими рядами зубов, когда он пытался заговорить.
Сцена стала беззвучной. Теперь все взгляды были прикованы к ли Ци.
Причинять неприятности на этом пиру было довольно смело. Это было то же самое, что не дать Тай Инси никакого лица — то, что большинство в бессмертной линии не осмелилось бы сделать.
— Маленький зверек, ты ухаживаешь за смертью! — взревел Юньпэн и достал свиток с картинами.
-Не надо! — попытался остановить его Семикольцевый Бог.
Но было уже слишком поздно. Разъяренный юноша развернул картину, открыв только одно слово, написанное на ней-подавить.
У персонажа было не так много линий, но все же он обладал величественной силой.
— Бум!» Иероглиф обрушился на Ли Цие, как тысяча гор с вздымающейся прародительской аурой.
Это было так, как если бы прародитель атаковал прямо сейчас; некоторые зрители застыли.
Звезды в этом измерении задрожали; павильоны немного опустились, не в силах противостоять этой силе.
Со стороны зрителей слышались вздохи и глубокие вздохи.
— Подлинный свиток от самого мудреца орхидеи!» — Крикнула большая шишка.
Да, Орхидея-мудрец написала это слово и вложила в него могущественную силу.
— Просто лиса, эксплуатирующая мощь Тигра.» — Прокомментировал ли Ци и поднял руку к небу.
Он разорвал небосвод вместе с мириадами миров. Все остальное не имело значения под его хваткой.
Иероглиф мгновенно рассыпался, а свиток был разорван на куски его ладонью.
— Тьфу…» Гуань Юньпэня схватили за шею прежде, чем кто-либо успел отреагировать; его ноги дрыгались взад-вперед, а глаза побелели.
-Не трогай его! — Бог семи колец активировал все семь своих ореолов. Они распространились и создали область силы.
— Злое создание, стой!» Оба монаха начали петь буддийские мантры и были окутаны ярким сиянием. Затем это сияние устремилось к ли Ци.
Эти двое показали свою истинную форму. Левый ребенок был длиннорукой обезьяной,а правый-черной куколкой. За головой у них был буддийский диск, похожий на двух просветленных демонов.
— РА!» Их любимым оружием был массивный буддийский пестик.
— Бум!» В результате некоторые звезды наверху рассыпались. Два пестика, сопровождаемые буддийским блеском и пением, обрушились на Ли Цие.
— Умри! — Семикольцевый Бог спешил спасти Юньпэна, поэтому он слил свои ореолы в печать. Он превратился в высочайшую гору,также летящую к ли Ци.
— Грохот!» Объединенная атака Троицы едва не разрушила один из ближайших павильонов, встревожив экспертов внутри.
Они, несомненно, были могущественны, оправдывая свою славу. Увы, этого было недостаточно, чтобы привлечь внимание ли Ци.
«Да будет так, я исполню твое предсмертное желание, — сказал Ли Ци и сложил мудру. Он перевернул его, и получившаяся печать стала давить вниз.
— Бум!» Эта небрежная мудра обладала достаточной силой, чтобы подавлять богов и дьяволов на протяжении веков. Все обратится в пепел в мгновение ока.
— Грохот!» Он уничтожил буддийское сияние вместе с ореолами и продолжал двигаться к трем сражающимся.
— Нет!» Все трое начали кричать и призывать свои самые сильные сокровища, используя свои самые могущественные законы заслуг в попытке уничтожить входящую печать.
К сожалению, разве светлячки могут сравниться со светящейся Луной?
Кровь хлынула вниз, как дождь после взрыва жалких криков. Все трое были мгновенно убиты печатью ли Ци. Сопротивление было бесполезным.
Капли крови падали на деревянные перила соседних павильонов — поистине ошеломляющее зрелище.
Зловоние крови заполнило все вокруг и никак не могло рассеяться. Более того, атмосфера стала напряженной до крайности. Здешние мастера переглянулись между собой.
Ли Цыйе убил двух монахов, не обращая внимания на их учителя. Это означало стать врагом как светлого Будды, так и Храма Ланкаватары. Нет, весь буддизм.
Более того, он убил и Семикольцевого Бога, оскорбив при этом сильную траву.
Многие глубоко вздохнули, осознав, что миллиардер Ли не только богат, но и могуществен. Самое главное, он был безжалостным человеком, который убьет после единственного несогласия.
«Что, чего ты хочешь?!» Гуань Юньпэн с трудом перевела дыхание и сказала:
— Это ты мне скажи. Ты хотел убить меня раньше, а теперь кто кого убивает?» Ли Цйе улыбнулся.
«Не надо, не сходи с ума!» Юньпэн был напуган до смерти. Сейчас его жизнь была в чьих-то руках, поэтому он не мог быть высокомерным, как всегда.
— Я, Я-наследник сильной травы, мой отец-Гуань Юньшэнь, мой старший брат-шалфей орхидей «…» Бледный юноша заявил о своей поддержке.
— Идиот, ну и что с того, что шалфей орхидей — твой старший брат? Уверена, ему не нравится, что рядом с ним такой идиот, как ты.» Ли Ци покачал головой.
— Убей, убей меня, и мой старший брат отомстит за меня! Наша сильная трава выследит тебя, тебе, тебе негде будет спрятаться!» Юньпэн завизжал еще громче, увидев, что ли Ци не был впечатлен.
Конечно, ли Цие был исключением. Другие, конечно, вздрогнули, услышав название «Орхидея-шалфей». Этот человек все еще был непобедимым прародителем.
— Орхидея-шалфей в большом долгу перед Гуань Юньшэнем» — тихо сказал один из зрителей.
Все знали, что Юньшэнь раньше учил шалфея орхидеи. У мудреца орхидеи не будет иного выбора, кроме как искать мести, чтобы отплатить за эту услугу.
Они считали, что неразумно иметь предка в качестве врага Гуань Юньпэна. Никто бы так не поступил.
— Давай выясним, — усмехнулся ли Ци и медленно сомкнул пальцы.
— Ты! Старший брат, спаси меня» — испуганный юноша помочился в штаны и позвал на помощь.
— Папа!» Ли Цыйе превратил его в кровавый туман.
