На обочинах улиц и переулков распускались пышные цветы. Разбросанные тут и там садики выглядели особенно изящно, а прогулки по древним ступеням приносили умиротворение.
— Пойдем, прогуляемся, подышим свежим воздухом. Это будет полезно для тебя, — сказал Мо Цзя Син.
В первых лучах утреннего солнца каждый цветок выглядел особенно ярким и сочным.
Мо Цзя Син достал телефон, чтобы сфотографировать Е Чан. Почему-то ему казалось, что она не чистокровная азиатка. Особенно когда она надевала эту шляпу. Да и аккуратные черты ее лица делали ее похожей на Англичанку.
— Нет! — девушка закрыла лицо шляпой.
— Ладно, извини. Я опять забыл, что ты не любишь фотографироваться, — Мо Цзя Син поспешно убрал телефон.
Поднимаясь по ступеням переулка, они вышли на высокую смотровую площадку. Сквозь пол из закаленного стекла были видны пышные городские улицы.
— Я немного устала, давай посидим тут, — сказала Е Чан.
— Давай, хочешь что-нибудь выпить?
— Чай.
…………….
Сделав заказ, Мо Цзя Син сел напротив Е Чан. Вдруг раздался звонок телефона.
Мо Цзя Син увидел номер Мо Фаня и радостно взял трубку.
В этот момент Е Чан резко изменилась в лице. Она холодно посмотрела на спутника.
— Знаю, знаю, но это мой сын. Я должен ответить, — усмехнулся Мо Цзя Син.
— Пап, чем занят? — спросил Мо Фань.
— Чай пью. С тобой все в порядке? Слышал о случившемся в стране, — сказал Мо Цзя Син.
— Что со мной будет, ты-то как? Хорошо, что ты сейчас в Англии. В ближайшее время там будет спокойно… Кстати, я слышал в Англии много красивых женщин. Когда ты найдешь себе спутницу? Я не против, если у меня появится мачеха, — усмехнулся Мо Фань.
— Что за глупости! Не стоит за меня беспокоиться. Ладно, я вешаю трубку.
— Пап, я же слышал женский смех, не притворяйся, — сказал Мо Фань.
— Это с соседнего столика. Пока, пока.
…………….
Мо Цзя Син повесил трубку и посмотрел на Е Чан.
Она снова стала нежной и меланхоличной.
Он знал, что у нее есть куча странных правил. Например, она не любила, когда ее упоминали в разговорах или привлекали к ней внимание.
Она была словно человек, окутывающий себя в широкий плащ. Стоило ему нарушить хоть одно правило, она исчезала.
Поэтому Мо Цзя Син не сказал о ней Мо Фаню, он боялся, что она снова исчезнет.
— Какой невкусный чай, — Е Чан сделала один глоток и скривилась, — твой жасминовый чай был очень вкусным.
— А? Ты запомнила. Хорошо, сейчас приду, — Мо Цзя Син довольно улыбнулся. Он не ожидал, что она помнит такие мелочи.
Это был любимый чай матери Мо Фаня. У нее было слабое здоровье, и она рано покинула этот мир. Он часто заваривал его себе. Кто знал, что Е Чан тоже его полюбит.
Прошло так много лет. Некоторые вещи даже он сам начал забывать.
………….
В тени розового куста стоял человек. Он как будто слился с фоном. Пьющие чай люди не замечали его присутствия.
— Вы звали меня, — в тени раздался голос.
— Новость о смерти первосвященника уже просочилась, — сказала Е Чан.
— Хорошо.
Тень рассеялась.
В это время перед Е Чан появилась кружка свежего жасминового чая.
— С кем ты разговариваешь? — спросил Мо Цзя Син.
— С котенком, — Е Чан указала на цветочную клумбу.
— Ты запоминаешь многие вещи. Совсем не как в первый день, когда ты не помнила даже себя, — беспечно улыбнулся Мо Цзя Син.
— В мире много людей, которые пытаются меня найти. Но иногда даже я не знаю, кто я такая, — ответила Е Чан.
— Опять эти странные речи. Хоть я и не знаю твоего прошлого, и ты никогда не упоминаешь о нем, но человек не должен жить прошлым. Лучше любуйся на цветы, наслаждайся чаем, думай о том, что тебя радует. Твои дни станут намного лучше, — Мо Цзя Син выразил свою жизненную философию.
— Есть некоторые вещи, которые мне нужно завершить. Каждый раз, когда я пыталась наслаждаться жизнью, они омрачали мое сердце, словно нечистые силы. Они сдавливали мне горло, что мне хотелось умереть от горя, — Е Чан сделала глоток. Ее взгляд стал острым.
— И когда ты сможешь все закончить? Я могу тебе помочь? — серьезно спросил Мо Цзя Син.
Она покачала головой.
На самом деле он постоянно оказывал медвежью услугу.
— Нужно идти, спасибо за чай, — Е Чан поднялась.
— Да, да, пошли обратно. Тут слишком сильный ветер, можно простудиться, — Мо Цзя Син кивнул.
— Я имею ввиду, что я ухожу.
— Что?
— Я должна закончить эти дела, — сказал Е Чан.
— Но… мы же… Тем более Синь Ся уже стала взрослой девушкой, я хотел, чтобы ты посмотрела на нее. Она сейчас в Греции, — удивился Мо Цзя Син.
— Я видела, — сказала Е Чан.
Мо Цзя Син засуетился, пытаясь придумать причину, но так ничего и не сказал.
Он думал, что он больше никогда ее не увидит, но они случайно встретились за границей.
Он даже надеялся, что их история десятилетней давности продолжиться, но спустя всего лишь месяц она снова покидает его.
У него больше нет десяти лет.
— Я знаю, что я самый заурядный человек. Я никогда не смогу понять или прикоснуться к вашему миру. Но… но я хочу сказать, что я никогда не буду тебе мешать, и никогда не появлюсь там, где не должен. Если однажды тебе будет некуда идти, или ты снова все забудешь, найди меня. Я буду ждать, — сказал ей вслед Мо Цзя Син.
— Хорошо, у меня никогда нет пристанища, — ответила она.