— Я хочу быть с тобой, живой ли, мертвой ли, в виде призрака – не важно! Я хочу противостоять целому миру с тобой! – громко и твердо сказала Цинь Юэр.
Чжань Кон не знал, что ответить.
Раньше сила Цинь Юэр была даже мощнее, чем у Чжань Кона, ему казалось, что это наносит удар по его самолюбию, поэтому он часто брался за то, на что сил у него не хватало…
А потом Цинь Юэр отчитывала его таким же тоном.
Сейчас Чжань Кон был в тысячу раз сильнее, но тон Цинь Юэр был такой же строгий и поучительный.
Старшина рассмеялся.
Противостоять всему миру вместе.
Да, раньше у них была мечта все делать вместе – учиться, путешествовать, противостоять врагам, умереть в один день…
— Не подходи.
Увидев, что Цинь Юэр пошла к нему на встречу, он предупредил ее.
— Эта кираса втягивает в себя души живых людей, — сказал Чжань Кон.
Но Цинь Юэр не остановилась.
Чжань Кон начал в панике отступать.
— Я уйду в тот мир вместе с тобой, — сказала Цинь Юэр.
— Мое царство призраков не терпит живых людей, — ответил Чжань Кон.
— А разве этот мир терпит меня?
Священный суд и Суд по особым делам обвинил ее в отступничестве, в этом мире нигде не найти ей покоя. Эти люди даже не позволили жить ей спокойно в дали Небесных гор…
А что насчет государства призраков?
Разве Чжань Кон по своей воле стал мертвецом в кирасе?
Он ненавидел самого себя, и пришел в Священный город, чтобы освободиться!
— Раз уж этот мир не хочет принимать нас, зачем же нам здесь оставаться? – Цинь Юэр стояла перед Чжань Коном, из ее глаз катились ледяные слезы.
Чжань Кон стоял на своем месте, не зная, что делать.
Цинь Юэр распахнула руки.
Чжань Кон даже не пошевелился.
— Пусть эта кираса заберет мою жизнь, таким образом моя душа станет ближе к тебе, Синьи. Если даже маги Священного города не смогли остановить эту жадную кирасу, разве она остановит меня? – холодно и торжественно сказала Цинь Юэр.
Она двинулась вперед и обняла Чжань Кона.
Кираса была огромной, а Цинь Юэр хрупкой и тонкой, девушка как будто погрузилась внутрь доспех.
Чжань Кон стоял с опущенными руками, выражение его лица безумно менялось.
Под этой кирасой находилось несметное количество живых душ, которые сохраняли остатки души Чжань Кона в целости и сохранности, но отбирали его собственные воспоминания…
Но когда Цинь Юэр обняла его, настоящее человеческое выражение лица пыталось появиться в этих тяжелых доспехах, прогоняя дух императора.
— Я хочу, чтобы ты была жива, — Чжань Кон поцеловал девушку в лоб, глаза его наполнились слезами.
— Если я останусь жива, то хочу прожить эту жизнь в радости, без притеснений со стороны Судов, я хочу жить с тобой… — Цинь Юэр подняла голову, закончив предложение, она поцеловала Чжань Кона в губы.
Но теперь начала проявляться жадная сущность кирасы, она, словно зыбучие пески, стала постепенно втягивать в себя тело девушки.
— Ты не согласен? – Цинь Юэр посмотела на Чжань Кона.
— Я не заслуживаю тебя. Ты ведь ничего не сделала плохого, почему же мир не сделает тебе уступку? – сказал Чжань Кон.
— А ты что такого сделал? Ты спас народ, а народу на тебя наплевать. С древних времен люди были очень жадными, поклонялись своим божествам и тотемам, а сейчас у них на уме одни только отступники…Чем твоя кираса отличается от корыстных людей? Пусть я лучше буду поглощена доспехами, стану частью тебя, чем останусь жить в обществе этих подлых людишек, — сказала Цинь Юэр.
Цинь Юэр надоела такая жизнь.
Почему же божества и тотемы больше не охраняют людей? Потому что люди стали слишком в себе уверены…
Продолжать борьбу?
Ради чего? Ради того, чтобы доказать людям, что они неправы?
Цинь Юэр – не Нюйва* (китайское мифическое божество, спасла Землю от гибели во время светопреставления, когда небесный огонь и потоп могли уничтожить всё живое. Богиня собрала разноцветные камни, расплавила их и залепила небесные дыры, через которые на землю изливались вода и огонь), она не будет залатывать небо для людей. А Чжань Кон – не Паньгу* ( мифический первопредок, первый человек на земле), он не будет создавать новых людей из своей плоти.
Если люди считают, что после уничтожения Цинь Юэр и Чжань Кона на земле наступит мир, то Юэр не хочет больше жить на этой планете, среди этих людей!
— Юэр, ты уверена, что хочешь быть со мной? Ведь я мертв… — безостановочно твердил Чжань Кон.
Чжань Кон очень хотел бы быть живым, ведь тьма мира нежити разъедала его душу…
— Уверена, — произнеся эту фразу, Цинь Юэр задрожала.
Она вспомнила о всех событиях, которые они пережили вместе. Вспомнила о том, как она ждала свадьбы с ним и пожеланий счастья от друзей и родственников…
Но она никогда бы не могла подумать, что окажется в аду Священного города, который на вид был красивым, а оказался кипящим котлом преисподней…
Сейчас Цинь Юэр очень хотела бы уничтожить людей этого города.
— Пойдем, Синьи, — сказала Цинь Юэр, из глаз ее лились слезы. Почему же она не может убить всех, кто оказался свидетелями их встречи?
Не может, ей лучше уйти из этого мира.
Чжань Кон покивал головой.
Взгляд его был устремлен на небосвод, застеленный синими птицами, которые озаряли светом небо и землю. Затем Чжань Кон посмотрел на людей Священного города, которые находились в радостном ожидании… Как будто и правда думали, что заклинание Михаила сможет его уничтожить!
Сила этого заклинания не могла сравниться с силой Короля тьмы!
У Короля тьмы не было особых притязаний к этому измерению, этот мир хотела уничтожить не тьма, а лед…
— Разве ты не слышал шепот того повелителя? Михаил, ты и правда не слышал? – Чжань Кон по-прежнему стоял рядом с Цинь Юэр, которая постепенно растворялась в его кирасе.
— Не неси чушь! Сегодня я уничтожу тебя окончательно! – грозно закричал Михаил.
— Ты слышал, но боишься. Верно? – засмеялся Чжань Кон.
Михаил был в гневе.
— Решил воспользоваться жизнями слабых людей, поднимая в них боевой дух… — сказал Чжань Кон.
— Все это вздор! Я сражаюсь только ради будущего человечества!
— Ты разве не знаешь Короля тьмы этого поколения?