Живя в бегах с рождения, в детстве потеряв обоих родителей, лишившись крова и став бродягой, ее разделили с последними родственниками и привязанностями, и она не могла даже видеться с ними.
Крах и боль, когда узнала трагические новости… Отчаяние, когда узнала, что человек, убивший ее семью был из Божественного Царства Монарха Брахмы… С надеждой получить месть, она, не колеблясь, отказалась от себя став ядовитым духом… Потеряв контроль над разумом, излила весь свой яд в Божественное Царство Монарха Брахмы… Узнав, что убийца был не из Божественного Царства Монарха Брахмы, она потеряла сердце и душу…
За эти годы они не расставались ни на минуту. Все взлеты и падения судьбы Юнь Чэ, она сопровождала его. И он также ясно видел Хэ Лин все эти годы, и запечатлел в своем сердце.
И наконец… Наконец настал момент, когда он выполнит свое обещание для нее.
Хэ Лин молча смотрела на убитого горем Нань Цяньцю, ее аура была явно беспорядочной, грудь поднималась и опускалась все яростнее, губы дрожали, словно она хотела, кричать во весь голос яростно ругаясь, однако долгое время она не могла издать ни звука.
Только слезы катились, и отчаянные образы того года, хаотично плыли перед глазами, как кошмар.
Юнь Чэ свирепо нахмурился в этот момент, так как вдруг увидел, что в изумрудно-зеленых зрачках Хэ Лин медленно накапливается аномальный слой сероватого тумана.
Как и тогда, когда она услышала плохие новости о Хэ Линь.
Хэ Лин протянула руку, и со слабой вспышкой зеленого света, ядовитое дыхание выстрелило и ударило между бровей Нань Цяньцю.
В тот год ядовитая сила Ядовитой Небесной Жемчужины была полностью излита в Божественное Царство Монарха Брахмы, потерявшей контроль Хэ Лин. Хотя ядовитая сила, восстановленная за этот период, была слабой, однако, это было совершенно не то, что Нань Цяньцю в его нынешнем состоянии мог выдержать.
— Кха… А…
Когда небесный яд вошел в его тело, Нань Цяньцю тут же вскрикнул от боли и ужаса, словно его разорвали десять тысяч змей. Он подумал, как перед этим Юнь Чэ необъяснимо спросил его об охоте на древесных духов в Восточной Божественной области.
Неужели… Это произошло… Из-за ничтожных древесных духов?
Ладони Хэ Лин задрожали, а фаланги ее нефритовых пальцев побелели. Под ядовитой аурой, которая продолжала проникать, Нань Цяньцю извивался и катался по земле, а его туловище и сочащаяся кровь начинали приобретать изумрудно-зеленый цвет.
— Аххх… Аааа… — Это был Небесный яд, который поставил колоссальное Божественное Царство Монарха Брахмы в безвыходное положение, и Нань Цяньцю, несомненно, был скинут в самый жестокий ад, — вы… вы… Боги Драконы… определенно… ах…
В течение всего сегодняшнего дня Нань Цяньцю подвергался бесчисленным разрушительным пыткам, как физически, так и умственно.
Небесный яд быстро распространился по его телу, и его крики и борьба стали ослабевать, следом зрачки его глаз тоже окрасились в пугающий зеленый цвет, аура всего его тела стремительно рухнула.
Увидев, что Нань Цянцю вот-вот умрет от Небесного яда, тело Хэ Лин на мгновение слегка дрогнуло, внезапно ее пальцы сомкнулись, остановив пожирание Небесным ядом тела Нань Цяньцю и даже быстро очистив ядовитую ауру.
Внезапно, избавившись от чистилища Небесного яда, Нань Цяньцю без сил упал на землю, лишь все его тело содрогалось в конвульсиях, как умирающее насекомое.
Конечно, она не почувствовала вдруг сострадание к другой стороне, а скорее ненависть к своим близким, ненависть к своему клану, ненависть к тому, как из-за него оборвалась ее родословная… Она не хотела, чтобы Нань Цяньцю так умер, даже если он уже испытал всю боль и отчаяние, она не допустит этого.
Только она не была Цянь Инь`эр, и она просто не знала, как мучить человека, которого ненавидела до смерти. Но бесконечная ненависть, которая годами скапливалась в ее груди, вспыхнула, почти разорвав ее душу.
— Ты… ты… — Она пробормотала, странная серая аура в ее изумрудных глазах внезапно сконденсировалась в этот момент, она яростно протянула руку, ее пять пальцев дрожали и скрючились, когда она схватила за горло Нань Цяньцю.
Казалось, что под нарастающей ненавистью и потерей контроля, она хочет собственными руками, разорвать его в клочья.
Однако ее ладонь не смогла дотронуться до Нань Цяньцю, так как ее холодное запястье нежно удерживал Юнь Чэ, остановив в воздухе.
И одним движением другой руки Юнь Чэ темное багровое пламя зажгло страшное дьявольское пламя Вечного Бедствия на теле Нань Цяньцю.
— Ах.
Нань Цяньцю, который поначалу дышал на ладан, как дохлая собака, тут же издал жалкий крик, пронзающий небеса, и все его тело было мгновенно погружено в ад дьявольского пламени Вечного Бедствия.
Но надрывный истошный вопль длился всего несколько коротких мгновений, а затем замер, жестокое дьявольское пламя Вечного Бедствия воспламенилось, медленно пожирая разбитое тело Божественного мастера.
Когда дьявольское пламя Вечного Бедствия погасло, Нань Цяньцю… Молодой мастер Южного Моря, который только что ступил на вершину своих мечтаний, сгорел в темном пепле, оставив лишь след источника силы Южного Моря, беззвучно рассеявшись.
Видя, что человек, которого она ненавидела больше всего в жизни, исчезнул без следа, Хэ Лин не выглядела счастливой, она также не плакала от радости, она просто стояла на месте.
Долгое время спустя, она повернула маленькую голову, ее движения были медленными и жесткими, она смотрела на Юнь Чэ мутными и темными глазами, — почему… почему ты убил его… почему ты не позволил мне отомстить своими руками… почему… почему…
Ее дыхание было беспорядочным, а глаза были пустыми, как будто она внезапно потеряла душу.
Это был первый раз, когда она выпустила негативные эмоции в сторону Юнь Чэ… И это была беспокойная, бурная и хаотичная обида.
Белоснежное запястье, зажатое между его пальцами, было холодным, Юнь Чэ не говорил, а наоборот используя крошечную силу, притянул Хэ Лин к себе в руки, а затем крепко обнял ее.
— Хэ Лин, послушай меня. — Юнь Чэ сжал ладони на ее спине и говорил максимально мягким и спокойным голосом, — без твоей жертвы и настойчивости мы бы не смогли найти этого виновника и казнить его на наших глазах. Это ты отомстила за своих родителей, за Хэ Линь, за весь свой клан, они, ясно увидели это из другого мира.
— И причина, по которой я действовал, заключалась в том, что его отвратительное тело и кровь не достойны запятнать твои пальцы, не говоря уже о том… чтобы запятнать твою душу.
— …. — Тонкие губы Хэ Лин мягко приоткрылись, дрожь ее тела слегка уменьшилась, и серая аура в ее глазах, казалось, немного поблекла.
Юнь Чэ закрыл глаза, и его голос постепенно стал несколько отдаленным, — Хэ Лин, ты можешь быть одержимой ненавистью, но ты не должна толкать себя в бездну вечного разрушения из-за ненависти. Ты никогда не должна…
Быть такой как я.
Подобные грехи, достаточно, если будут совершены им; ведь кровь и грехи на его руках уже не смыть во веки веков, даже за десять тысяч жизней.
— С того дня, как ты стала небесным ядовитым духом, наша жизнь соединилась в одно целое. Сегодня я стал самым злым дьяволом в этом мире. Но даже самый абсолютный из дьяволов всегда будет жаждать света. И ты, ты тот самый чистый листок чистоты и света в моей жизни, и я не позволю его осквернить и лишить себя.
— … — Хэ Лин была ошеломлена, и дрожь ее тела прекратилась.
— Хэ Лин, ты готова стать… Последним кусочком чистоты в жизни этого дьявола?
Хотя он и упал в самую темную дьявольскую бездну, он никогда не забудет доверия и слез Хэ Линь.
Он мог навсегда погрузиться во тьму, но, несмотря ни на что, он должен был защитить сердце Хэ Лин.
Мир успокоился, атмосфера перестала волноваться. Темная пыль, в которую превратился Нань Цяньцю, тоже исчезла без шума, и от нее больше не осталось и следа.
— Да, — Хэ Лин мягко кивнула на груди Юнь Чэ, ее голос нес слабую мягкость, с которой Юнь Чэ был хорошо знаком.
В ее слегка закрытых глазах серый мрак незаметно рассеялся, оставив лишь изумрудно-зеленый свет, настолько чистый, что даже свежий ветерок не осмеливался прикоснуться к ней.
Оказалось, за исключением мести в ее жизни, остальная часть ее жизни тоже важна…
Юнь Чэ взял за щеку Хэ Лин, посмотрел в ее зеленые глаза, залитые слезами, и улыбнулся, — Хэ Лин, ты гордость клана Древесных Духов, и все, что ты сделала, ты сделала для своих родственников и членов клана. Сейчас они определенно гордятся тобой, спокойно умерев.
— Что касается меня, хотя я, наконец, выполнил обещание, которое я дал тебе в начале, однако, я больше не хочу отпускать тебя, даже если ты начнешь уставать от меня и захочешь уйти как можно дальше от меня, я не отпущу тебя.
Хэ Лин прошептала, — я не оставлю тебя, кем бы ты ни стал, куда бы ты ни пошел… Я никогда не оставлю тебя.
Несколькими мягкими словами, тем не менее было легко дано обещание на всю оставшуюся жизнь.
Слегка тронутый, Юнь Чэ смотрел прямо в изумрудные глаза девушки древесного духа и дал ей второе обещание, — помимо мести, у нас есть более важные дела. В будущем, когда я стану повелителем мира, я окончательно превращу клан Древесных Духов в самую почитаемую расу этого мира, и тот, кто посмеет навредить Древесным Духам, подвергнется самым жестоким наказаниям!
— Этот мир уже слишком многим обязан клану Древесных Духов, никакая компенсация не будет чрезмерной. Не говоря уже о… — Уголки рта Юнь Чэ изогнулись, и его пальцы нежно потерли щеки Хэ Лин, — наши будущие сыновья и дочери тоже будут Древесными Духами, самыми почитаемыми настоящими Древесными Духами. Кто посмеет прикоснуться к ним пальцем, я истреблю весь его клан.
По щекам Хэ Лин мгновенно расползся розовый румянец, и ее маленькая головка взволнованно опустилась, — я… мастер… не говори глупостей…
Ее сердце запаниковало, и она говорила сбивчиво, и ее обида и вражда едва не разорвавшие ее душу просто исчезли. Некогда глубоко вырезанное слово «месть», стало размытым, и единственное, что блуждало в ее сердце, это фигура Юнь Чэ.
По сравнению с жаждой мести, которое привело ее в пропасть, оказывается, что в этом мире есть более важные вещи, более важные люди и более прекрасные надежды… Которые действительно стоили того, чтобы потратить на это свою жизнь.
Даже если…
…
Западная Божественная область, Царство Бога Дракона.
В Храме Бога Дракона, Лазурный Бог Дракон, Бог Дракон Чистое Сердце [ветиян: далее я буду его называть Су Синь], Бог Дракон Белая Радуга [Бай Хун], Нефритовый Бог Дракон, Бог Дракон Синей Бездны [Цин Юань], Бог Дракон Фиолетовой Течи [Цзы Ли] и Бог Дракон Лазурного Неба [Би Ло]… Девять Богов Драконов, за исключением Бога Дракона Алого Вымирания, который ушел в Божественное Царство Абсолютного Начала, а Пепельный Бог Дракон умер, здесь собрались все, и атмосфера была страшно тяжелой.
Пепельный Бог Дракон трагически погиб в Божественном Царстве Южного Моря, это потрясло и разозлило их, но новость, последовавшая после этого, породившая более глубокий… ужас.
Ужас, каким неизвестным было это слово, для такого существования, как Царство Бога Дракона.
— За один день Южное Море рухнуло.
Лазурный Бог Дракон говорил эти слова не один десяток раз, но он все еще не осмеливался… он все еще не осмеливался поверить в это.
Боги Моря и Короли Моря умерли, Нань Ваньшень умер, Нань Гуйчжун умер, два считавшихся мертвыми императора Божественного Царства Монарха Брахмы стояли в лагере Северной Божественной области, а клан Драконов Абсолютного Начала, который никогда не участвовал в делах Царства Богов, явился на помощь Северной Божественной области…
Известия, от которых даже клан Бога Дракона не мог не ужаснуться, на удивление приходили одна за другой.
Несмотря на то, что Северная Божественная область растоптала Восточную Божественную область всего за несколько месяцев, она все еще не заслуживала угрозы в глазах Царства Бога Дракона.
Но в одночасье мир перевернулся с ног на голову.
Казалось, что все, что произошло раньше, уже выходило за рамки ожиданий, было просто иллюзией парализовавшей их.
Кроме семи Богов Драконов, в зале храма был специальный гость.
Чжоу Сюзи.
Всего за несколько месяцев, Чжоу Сюзи казалось сильно постарел, однако он также был намного спокойнее, и тусклый свет, который был совершенно другим, чем раньше, резко мерцал в его старых глазах.