«Ты не хочешь сдаться?»
Этот вопрос, казалось, играл в голове нервного нового претендента. На лице мальчика появился намек на нерешительность, но вскоре он полностью исчез.
«Н-нет! Ты можешь быть сильнее меня… и ты, скорее всего, выиграешь этот матч, но… как я могу называть себя мужчиной, если не выложу перед тобой все, что у меня есть!».
Его ответ, казалось, поразил Эдварда.
«Я зашел так далеко! Я могу довести дело до конца!»
Эдвард улыбнулся, услышав заявление мальчика. Скорее всего, это был результат резонанса родственных душ из-за их одинаковых идеалов.
«Очень хорошо. Подходи, Ксавье! Я буду сражаться с тобой как воин и мужчина!».
Я закатил глаза при виде этого зрелища. Только такой идиот, как Эдвард, мог бы оценить бессмысленную борьбу, когда поражение неизбежно. Я видел в этом только глупость.
Стиль владения мечом Эдварда не был тем, что мальчик Ксавье мог понять и даже выучить, если бы они скрестили клинки, и, скорее всего, все было бы кончено в одно мгновение, так какой смысл в битве?
Гордость? Самолюбие? Рыцарство? Все это было неважно. Победит тот, кто сильнее, и никто ничего не сможет изменить!
*********************
«Победитель, Эдвард Карл Леон!».
Как и ожидалось, это был бессмысленный матч.
Эдвард закончил все одним ударом, не сдерживаясь. Я был уверен, что он делает это из уважения к решимости противника, но какой в этом смысл? Мальчик упал без сознания от одного удара!
Эдвард приблизился к Ксавье и кивнул в знак уважения. Он поднял свой меч и громко произнес.
«Ты, безусловно, самый лучший противник, с которым я сражался с начала этого обмена!».
Толпа потрясенно вздохнула, а его слова вызвали споры среди всех, кто слышал.
А как же Эбен Ластриэль, с которым он сражался раньше? По сравнению с его великим искусством меча, этот соперник был просто мясом, но у него хватило наглости объявить его величайшим?
Потрясенные и недовольные зрители перешептывались в сплетнях, издавая тихие звуки, пронизывающие зал.
‘Гах! Вот идиот!’ Я поморщился, потирая голову от смущения.
Почему он зашел так далеко?
Тем не менее, я должен был в какой-то степени оценить его убежденность. Независимо от того, были ли его действия правильными или нет, тот факт, что он придерживался их, несмотря ни на что… вот что делало Эдварда настоящим мастером боевых искусств!
Глядя на него сейчас, когда он поднял свой клинок и улыбнулся в своей декларации, мальчик напомнил мне Гавейна Ленарда. Он был человеком, который любил выпивку больше, чем я, и наслаждался распущенностью. Однако он никогда не отрицал своих поступков.
Он с гордостью признавался в любви к вину и женщинам, не выказывая ни малейшего стыда. Точно так же Эдвард выставлял напоказ свой ущербный образ мышления и не испытывал ни малейшего сожаления по этому поводу.
Даже если в обеих философиях скрывалась опасность, их дух был восхитителен.
‘Этот идиот… что ж, в конце концов, это его путь!’
Боевой художник должен быть гордым, а также практиком искусства бесстыдства!
Это были слова моего близкого друга, Величайшего Мечника Восточного Королевства — Бога Мечей, Гавейна.
Пока я предавалась своим мыслям, Эдвард покинул сцену, и Клаус продолжил свое объявление.
«Сейчас мы начнем раунд ученых!».
*********************
Раунд ученых закончился, и, как и ожидалось, только студенты Высшего класса и Среднего класса смогли пройти отбор.
Я не сомневался в этом, поскольку они, очевидно, обладали большими талантами в искусстве ученых.
Анабель была исключением, редкой жемчужиной, которую можно было найти в Низшем классе, но я сомневался, что кто-то был бы настолько глуп, чтобы фальсифицировать свои навыки, чтобы намеренно быть помещенным в Низший класс.
После раунда ученых на сцену вышли второкурсники.
Их бои в большинстве своем были более жесткими, чем наши.
Поскольку у них также было много талантливых учеников, заклинания и навыки, которые они продемонстрировали, намного превосходили наши показатели.
Еще вчера я понял, что между способностями первокурсников и второкурсников существует большая разница.
Конечно, после просмотра и наблюдения, я пришел к выводу, что смогу победить любого из них — будь то в боевых искусствах или магии!
Ученые не вызвали никаких вопросов, поэтому я даже не стал сравнивать себя с новичками в этом ремесле.
Мастерство и опыт наших старшеклассников были не единственным, что отличало их раунд от нашего.
Битва и результаты их поединка были невероятно односторонними! Смотреть на это было почти слишком больно!
Отдел магии, отдел боевых искусств и даже отдел ученых!
В матчах побеждали либо ученики высшего класса, либо ученики среднего класса!
Мне стало почти жалко моих выпускников из младших классов — как их опускали, несмотря на их жалкие попытки победить.
Это было болезненным напоминанием о разнице в статусе между теми, кто занимал более высокое положение, и теми, кто был на самом дне.
В итоге, из восьми человек, вышедших в полуфинал в магическом дивизионе, присутствовали все пять представителей высшего класса, а также три представителя среднего класса. Из мастеров боевых искусств прошли один представитель среднего класса и один ученик высшего класса.
То же самое относится и к дивизиону Ученых.
Студенты среднего класса присутствовали только потому, что количество студентов высшего класса было исчерпано. Их место было скорее утешительным призом, а не фактической вещью.
Как будто этого было недостаточно, матчи стали еще более жестокими, когда пришло время соревноваться Третьекурсникам.
Я никогда не видел такой односторонней битвы в Академии Айнцларк — такого большого неравенства между талантами! Несмотря на то, что я чувствовал огромное трудолюбие со стороны Низшего класса и даже Среднего класса, Высший все равно доминировал!
Конечно, те, кого называли Элитной Десяткой, не должны были участвовать в матчах до последнего дня, но все же… подумать только, насколько велик был перевес!
От этого у меня сильно заболел живот, а в глазах появился гнев.
‘Это… что-то здесь в корне неправильно!’
