Десять лет дебатов с Ван Линем, в которых мог участвовать любой учёный мира!
Словно лесной пожар, эта новость распространилась по всей стране Чжао, добравшись до самых потаённых её мест. Все те, кто подвергали сомнениям положение Ван Линя, были мгновенно ошарашены этой новостью.
Когда-то Су Дао тоже проводил подобные учения, но то длилось лишь один год.
Однако Ван Линь объявил срок в целых десять лет! Такой поступок нельзя было назвать отважным – на это был способен лишь безумец! Подобного рода дебаты были сродни вызову на бой, что бросали мастера боевых школ! Сейчас Ван Линь бросил вызов всем учёным мира, которые могли прийти и сразиться с ним в любое время на протяжении десяти лет!
На какое-то время после объявления этой новости повсюду наступило затишье. Но очень скоро бурная реакция народа охватила всю страну. Бесчисленное количество как простых учащихся, так и знатных лиц, некоторых из которых тайно отправил сам император страны Чжао, всей толпой решили, что у них есть полное право сразиться с Ван Линем в дебатах, а потому один за другим они отправились в город Су.
За тысячу километров от города Су, в постоялых дворах вблизи казённых трактов, было множество знатоков, в числе которых находилось и немало простых кабинетных учёных. Теперь в тех местах разворачивались ожесточённые дискуссии. Всё, что заботило учёных, была новость о проводимых Ван Линем дебатов в городе Су.
— Вы слышали, с каким абсурдным заявлением выступил ученик Школы Су Дао? Он бросил вызов всем учёным мира для сражения в дебатах на протяжении десяти лет! Десять лет!!! Эта новость потрясла весь мир! Все те, кто сомневаются в положении и знаниях Ван Линя, уже отправились в путь!
— Ха-ха, да кто же не знает об этой новости! По правде говоря, я считаю, что этот Ван Линь и правда в какой-то степени одарённый, и даже если бы я был великим учёным страны Чжао, я уверен, что моего опыта было бы недостаточно, чтобы обойти его!
— На мой взгляд, раз он выставил срок в десять лет, то как уж можно назвать это пустой болтовнёй? Говорят, что несколько дней назад ему уже нанесли визит несколько десятков выдающихся учёных, но в конце концов они лишь вернулись сломленные Ван Линем!
Услышав это, кто-то, сидящий за столом у окна в помещении, тихо фыркнул. За этим столом сидели четыре человека: три юноши и старик. Старик тихо слушал, попивая свой чай. Выражение его лица было спокойным, но было видно, что он пытался скрыть свою заинтересованность.
— Какой-то учёный первой степени, а смеет проводить дебаты! Не следовало принимать его тогда! Звание великого учёного должно быть моим, а не его!
Ван Линя обсуждали по всей стране Чжао, но чем ближе люди находились к городу Су, тем больше они были вовлечены в это дело.
Врата резиденции Су Дао в городе Су должны были быть открыты в течение последующих десяти лет, а потому они ни разу не закроются.
Ван Линь спокойно сидел посреди двора резиденции и пил цветочное вино, хладнокровно оглядывая сотни прибывающих к нему учащихся. К этому времени из десяти лет прошло четыре месяца. За эти четыре месяца во двор резиденции ступило больше тысячи человек.
Сегодня к нему прибыло ещё несколько сотен человек, которые мгновенно заполнили двор, а за вратами резиденции находилось ещё больше учащихся. Вдобавок к этому снаружи усадьбы стояло бесчисленное количество лошадиных повозок, в каждой из которых сидели старцы.
За эти четыре месяца к городу Су наконец добрались и учёные, что прибыли с самых отдалённых уголков страны Чжао.
— Господин, я получил первую учёную степень в то же время, что и вы. В нынешнее время я служу нашей стране и являюсь одним из её дворцовых чиновников. Сегодня я прибыл сюда для того, чтобы задать господину вопрос, — сказал один из учёных средних лет в толпе. Вытянувшись в струнку, он посмотрел на Ван Линя надменным взглядом.
— Мой вопрос для господина звучит так: В чём состоит смысл бесконечного цикла смены времён года, что происходит в нашем мире? Лелею надежды на ответ господина, — сказав это, мужчина средних лет поклонился Ван Линю.
— Весна – это символ рождения, лето символизирует старение, осень ассоциируется с болезнями, а зима – это конец жизненного цикла. Смена времён года, о которой ты спрашиваешь – это страдания человеческой жизни, что отражаются через рождение, старение, болезнь и смерть, — закончив говорить, Ван Линь отпил вина.
Мужчина средних лет был поражён ответом Ван Линя и спросил:
— Но для чего нужны эти страдания человеческой жизни?
— Для того, чтобы ты жил, — спокойно ответил Ван Линь.
Мужчина средних лет лишь обомлел, не зная, что добавить. Через какое-то время в его глазах отразилось замешательство – он не понял ответа Ван Линя.
— На смертном одре перед твоими глазами всплывёт картина всей жизни – от рождения до самой её смерти. А этот процесс неразрывно связан с годами, в которых одно за другим сменяют друг друга четыре времени года: весна, лето, осень и зима. Проводи́те моего гостя к выходу! — сказав это, Ван Линь подозвал одного из слуг, который помог выпроводить потрясённого учёного, кажется, немного что-то осознавшего.
— Осмелюсь спросить господина. Я считаю, что я выдающийся учёный и намного талантливее других. Среди моих земляков нет ни одного, кто превосходил бы меня по знаниям. Но почему при этом другие становятся чиновниками, а я за тридцать лет лишь обеднел и остался ни с чем? — старик, спросивший Ван Линя, был в отчаянии. Он растерянно поклонился.
— Представь, что страна Чжао – это гора. У горы есть верх и низ, и верхняя часть горы – это не только пик, а нижняя часть – это не только её основание. Ты находишься на вершине горы, но не понимаешь, что как верхняя, так и нижняя её часть – это всё та же гора. Проводи́те моего гостя!
Вокруг поднялась шумиха. Находившиеся там люди были потрясены ответами Ван Линя. Было видно, как тщательно они перебирали в голове каждое его слово.
— Я бы хотел спросить господина. Для чего в нашем мире существует дождь и что вообще «дождь» такое? — громко выкрикнул молодой человек из толпы.
— Это очень хороший вопрос! — Ван Линь встал, взял бутылку вина и начал подниматься по ступенькам, пока не добрался до самой верхней, откуда он осмотрел плотную толпу. Сегодняшние вопросы постепенно становились для него интересными. К тому же к этому моменту во дворе скопилось ещё больше людей, а за вратами подоспели только что добравшиеся.
Казалось, что весь город Су собрался в этом месте. За исключением тех, кто нанёс Ван Линю визит в течение предыдущих нескольких месяцев, сейчас здесь были все остальные. Ван Линь осматривал толпу, и в конце концов его взгляд остановился на маленьком трактире, что стоял за пределами резиденции. Со своего места Ван Линь увидел, как внутри того трактира сидел человек среднего возраста.
Этот человек был одет в традиционный костюм, а выражение его лица было грозным и внушительным, при том, что он не выказывал злости или гнева. Человек сидел и пил вино. Позади него было множество телохранителей. С хладнокровным взглядом этот человек смотрел на резиденцию Су Дао, а именно – на Ван Линя, стоящего на самой верхней ступени.
