Я слышал, что председатель Парк Жин-Сунг и главный секретарь Ким Бён-хо сказали, и я осторожно приводил свои мысли в порядок.
Правительства со всего мира и бизнес вошли в бизнес Арены.
Самая продвинутая группа по созданию технологий, которые использовали Маджонг, находилась в Америке, семья Маглун.
Бизнес принадлежал тому Смиту Маглуну, которого я вылечил. Дана Литалин, которая занимала первое место в мировом рейтинге, тоже была на стороне Маглуна.
В плане собирания маджонга и его количества экзаменуемые из Китая были номер один.
Как и полагается большому народу из 1,3 миллиарда человек, у них было больше всего экзаменуемых. Учитывая то, что они еще были пиратами, уверен, они собирали маджонг и другими всевозможными способами.
Благодаря уничтожению группировки Хейсинга, их численность сократилась вдвое, но думаю, это не особо выбило почву из-под ног представителей китайской группы.
Кроме того, в Скандинавской экзаменационной группе Одина и Индонезии, России, Японии и еще многих странах были экзаменуемые, занимающие высокие позиции в рейтинге.
В бизнесе этого мира Арены было много сильных игроков, и корейский исследовательский центр Арены был не так уж высоко.
Теперь, когда Корея объединялась с бизнесом Арены Jinseong Group и планировала наращивать свою конкурентоспособность в геометрической прогрессии.
«И чтобы сделать это, им нужен я, 7-ое место в рейтинге?»
Думаю, они хотели, чтобы я был их «парнем с обложки».
Но я уже подписал контракт с Jinseong Group.
Я уже обязался продать маджонг, который соберу, представителям Jinseong Group. Если Jinseong Group сольется с корейским исследовательским центром Арены, естественно, мой контракт будет действовать и в отношении корейского исследовательского центра Арены.
У меня было странное ощущение, и я спросил.
— Проще говоря, чего вы хотите?
— Много чего, — сказал главный секретарь Ким Бён-хо.
— Сейчас, как я понимаю, вы не собрали маджонг.
— Да.
Я сосредотачивался на прохождении миссий и не обращал особого внимания на собирания маджонга. И мне не зачем было с воодушевлением искать маджонг.
— Мы хотим, чтобы вы, мистер Ким Хён-Хо, собрал для нас маджонг гораздо более высокого класса, чем раньше.
— …
— И в случае с экзаменуемым Одином, которого вы хорошо знаете, он занимает пост мощного феодала в мире Арены. Мы бы хотели, чтобы вы, так же как и он, получили высокий и надежный пост, чтобы деятельность других экзаменуемых из Кореи стала проще.
Я вздохнул.
— Тогда я не могу работать, думая о тех же целях, что и вы.
— Почему?
— Я не бизнесмен. Я сражаюсь в Арене, чтобы выжить.
— …
— Думаю, вы вдвоем хотите создать крепкий фундамент для продолжительного бизнеса, но я сделаю так, что никому больше не придется снова отправляться в Арену.
Я дал последний совет этим двум людям, которые потеряли дар речи.
— И скажу прямо. Я буду проходить эти миссии, пока не дойду до конца. Вы будете искренне меня поддерживать в этом?
— …
— Наши цели противоположны, но если мы закроем на это глаза, будем вести себя хорошо и сядем в одну лодку? Сколько искренности будет в этом? И как долго, на ваш взгляд, это продлится?
Повисло неловкое молчание.
Наконец, тишину нарушил председатель Парк Жин-Сунг.
— Насколько я понимаю, это своего рода предположение. Если ты пройдешь все миссии, другие экзаменуемые будут освобождены от их прохождения, но это нельзя знать наверняка. Разве нет?
— Верно, но сложив вместе всё, что нам известно на данный момент, мы можем проанализировать, что миссии каждого участника ведут к одному. Вот почему есть порочные экзаменуемые, которые погрязли в зарабатывании денег и забросили прохождение миссий.
— Тем не менее, пока все миссии не пройдены, ты не сможешь с нами работать?
— А потом?
— Мы пойдем каждый своим путем.
— Я беспокоюсь лишь об одном. Правительство и Jinseong group вложили много денег в бизнес, связанный с маджонгом. Но из-за меня мы дойдем до того, что маджонг уже нельзя будет никогда собрать.
Я пожал плечами и спросил:
— Вы оставите меня одного? Когда уже есть те, кто продал меня за пару баксов китайцам?
— У нашего правительства не будет основания причинить тебе вред.
— И я говорю, что не могу в это поверить.
Я вздохнул.
— В конце концов никто из вас не говорит, что будет искренне меня поддерживать в прохождении миссий до самого конца. Значит, вы этого не хотите?
— …
— …
И главный секретарь Ким Бён-хо, и председатель Парк Жин-Сунг явно были инвесторами.
Для таких людей инвестиции были гораздо важнее безопасности экзаменуемых.
Я поднялся.
— Чем больше мы говорим, тем больше это будет укреплять мысль, что у нас разные позиции. Я пойду своей дорогой.
Ча Джи-хё последовала за мной и тоже ушла.
Мы вместе сели в машину и вернулись домой.
— Я не совсем понимаю, — вдруг сказала Ча Джи-хё, пока мы ехали.
— Что именно?
— Как у тебя может быть такое чувство долга сдать экзамены.
— …
— Сейчас ты силен, Ким Хён-Хо. Если ты не погрязнешь в прохождении миссий, пока я не вижу какой-либо угрозы для тебя в Арене.
Она говорила правильные вещи.
Для меня, скорее, опаснее было проходить все миссии.
Последний 8-ой этап был как раз таким.
Атака пиратов и всякая другая ерунда, если бы я просто не обратил внимание на это всё и ушел из бухты Депорт, я был уверен, что для меня не было бы никакой опасности.
Я на самом деле рисковал своей жизнью, чтобы по существу сражаться.
— Если не проходить миссии и поддерживать свой статус экзаменуемого и свои умения, ты сможешь заработать больше денег, добиться лучшего отношения и так жить. У тебя есть пламя жизни, значит, в отличие от экзаменуемых из Китая, которые собирают маджонг, ты не будешь заниматься подобной грязной работой.
— Полагаю, да.
— Так почему же ты так зациклен на сдаче экзаменов?
— …
Я никогда так глубоко об этом не думал, поэтому не мог ответить на ее вопрос.
У меня никогда не было какого-то чувства долга. Я не был героем с пылающим чувством справедливости или чем-то вроде этого.
Но…
— Думаю, мне просто не нравится.
— Ты имеешь в виду Арену?
— Да, может быть, это потому что я видел, как умирают члены моей команды. Потому что по сравнению с такими экзаменуемыми, как мы, которые выжили, уверен, гораздо больше погибло.
— Наверное, да. Когда я была в корейском исследовательском центре Арены, я видела больше мертвых экзаменуемых, чем тех, кто прошел экзамен.
— А экзамены – это нечто, что создали боги, или какое-то божество, или закон и ангелы.
— …
— Божество было как бог или Истина, некий абсолют. Думаю, в экзаменах есть определенная причина.
— Понятно.
— Все экзамены до сих пор, на них были ответы. Вот почему я верю в то, что делаю. Как бы человек ни пытался извлечь выгоду из экзаменов, за этим должна быть какая-то первичная причина.
Были созданы порочные экзаменуемые, и самые разные страны со всего нашего мира строили бизнес, который основался на использовании экзаменов.
Если бы вы поспорили, было бы правильно сказать, что за всем этим это тоже стояло вмешательство божеств.
Наверняка большее, чем мы могли бы понять, я понял, что есть нечто большее, чем мы видим на поверхности.
Вот почему я сдавал экзамены.
Я собирался пройти их все и получить ответ раз и навсегда.
***
Это произошло, когда мы вернулись в Пучхон и снова были на парковке.
Мы припарковались и вышли из машины, когда к нам подошли двое.
У них были кудрявые черные волосы и смуглая кожа, и, похоже, они были родом из Юго-Восточной Азии.
— Божественная защита ветра.
Когда эти незнакомцы вдруг пошли к нам, будто бы ждали, когда мы приедем, я сработал на опережение и использовал Божественную защиту ветра.
Ча Джи-хё тоже выпустила свою ауру, но, к счастью, эти два незнакомца не собирались нападать.
— Здравствуйте.
— Мы не враги, не надо драться.
Двое мужчин говорили на языке Арены.
Но узнав, что эти двое были экзаменуемыми, я еще больше насторожился.
Один из них, высокий и красивый мужчина, протянул правую руку.
— Арена в Индии. Я Кришна.
Арена в Индии?
Тихим голосом Ча Джи-хё намекнула мне
— Организация Арены в Индии.
Индия?
Я все еще относился к ним с подозрением и спокойно пожал руки красивому Кришне из Индии.
После этого протянул руку невысокий и коренастый индонезиец.
— Мы из Индийской экзаменационной группы. Зовите меня Рабра.
Индийская экзаменационная группа? Что это?
Я пожал руку, но у меня все еще оставалось странное ощущение, и поэтому мне пришлось спросить.
— Что такое Арена в Индии и еще сто такое Индийская экзаменационная группа?
— Наша Арена в Индии – это формальная организация правительства Республики Индии, которая присматривает за экзаменуемыми.
— Наша Индийская экзаменационная группа – это организация, состоящая чисто из экзаменуемых, которые объединили силы ради одной единственной миссии – пройти экзамены и выжить.
Глядя, как они, словно соревнуясь, рассказывают о своих позициях, казалось, что между ними были не очень хорошие отношения.
Но судя по тому, что я слышал, Арена в Индии звучит как группа по извлечению прибыли из бизнеса, связанного с маджонгом, а Индийская экзаменационная группа – это как Скандинавская экзаменационная группа и коллектив для целенаправленного прохождения экзаменов.
Естественно, меня тянуло больше к Индийской экзаменационной группе.
Ча Джи-хё сказала:
— Мы индусы и мусульмане.
— А…
Только тогда я понял. Я не мог определить, что хорошо, а что плохо.
От укола Ча Джи-хё двое мужчин смутились.
— И зачем вы пришли к нам:
— Мы должны завербовать вас, мистер Ким Хён-Хо.
— Мы хотим помочь вам в достижении вашей цели, — сказали Кришна и Рабра одновременно.
Они переглянулись и не забыли с подозрительностью посмотреть друг на друга.
«Теперь, когда я думаю об этом, такого рода события будут случаться все чаще и чаще».
Мое имя и рейтинг были опубликованы, поэтому дальше будет еще много подобных предложений.
Сначала я отказался и отправил их назад. Они сказали, что несмотря на ту веру, которую они исповедуют, они будут относиться ко мне предусмотрительно.
Они даже предложили огромную сумму в 100 миллиардов вон, но меня не очень интересовали деньги.
Я подумал, что эти двое ушли, но Кришна вернулся.
— Если так, то я скажу кое-что еще.
— Я знаю, что кое-кто нуждается в лечении.
— Вот как.
Я сразу же понял, что он хотел. Он с самого начала хотел встретиться со мной по двум причинам. Поэтому я сказал ему:
— В пересчете на американские доллары это будет стоить 200 миллионов. Лечение займет 2 недели и будет проходить в Корее.
В последний раз, когда я лечил председателя Маглуна, я тоже честно сообщил ему цену.
— Я не могу гарантировать, что лечение займет только 2 недели, но стоимость слишком высока, а здоровье этого человека в слишком плохом состоянии.
— У меня время отдыха очень ограничено. Я не хочу проводить две долгих недели в чужой стране.
— Индия – хорошее место. В течение этих двух недель вашего визита мы будем относиться к вам очень хорошо.
— Извините. Несмотря ни на что я не могу пойти на компромисс. Пожалуйста, передайте, что таковы мои условия, или я буду вынужден отказаться.
Кришна вздохнул.
— Как бы вы хотели получить оплату?
— До того, как лечение закончится, я хотел бы, чтобы оплату перевели на мой швейцарский счет.
Потом я вдруг вспомнил и добавил.
— Если вы захотите оплатить кармой, я возьму 5 000 кармы.
— 5 000 кары? Думаю, это подходящее условие. Очень хорошо, мы тогда заплатим вам кармой.
— В последнее время стало сложно купить карму, думаете, это будет возможно?
— Всегда есть много экзаменуемых, которые хотят оставить много денег своей семье. И в Индии так же много экзаменуемых, как в Китае. На самом деле сейчас у нас больше экзаменуемых, сем у китайцев.
Верно.
В плане количества людей Индия была сопоставима с Китаем.
— В любом случае я пойду и передам эту новость.
— Ладно.
Потом Кришна ушел.
Сейчас у меня осталось 16 000 кармы.
Если благодаря этой сделке я получу 5 000 кармы, я смогу или поднять уровень умения призыва духов, или освоить на продвинутом уровне другое умение.
«Сначала надо подумать о том, как использовать призовую карму».