Царство Снежной Песни, Зал Ледяного Феникса.

После того, как время печати закончилось, формация которая запечатала Юнь Чэ, немедленно исчезла. Когда Юнь Чэ поднял голову, он увидел, что Му Сюаньинь стояла прямо перед ним, ее глаза все еще были такими же холодными, как и раньше.

Казалось, за эти двадцать четыре часа она ни разу не отходила.

«Мастер…» Юнь Чэ глубоко поклонился.

— Я могу позволить тебе отправиться к Недрам Небесного озера и больше не буду заставлять тебя вернуться в Нижний мир.

Слова Му Сюаньинь потрясли Юнь Чэ… За эти двадцать четыре часа Му Сюаньинь долго думала. Ее отношение сильно изменилось из-за того, что Му Бинюнь сказала.

— Однако вы должны пообещать мне одну вещь!

Юнь Чэ опустил голову и сказал с серьезным лицом, — я обещаю мастеру, я обязательно выслушаю слова мастера.

— Хм, — холодно фыркнула Му Сюаньинь, — то, во что нельзя верить в этом мире, — это твои слова!

«…» Юнь Чэ потерял дар речи.

— Тебе лучше запомнить это. — Голос Му Сюаньинь внезапно стал исключительно низким и глубоким, — в будущем, не важно что, не важно когда, не важно где, перед кем, ни при каких обстоятельствах, тебе не позволено использовать её снова… дьявольскую внутреннюю силу!

«…!» Последние три слова взорвались в ушах Юнь Чэ как удар грома. Внезапно он поднял голову, и лицо его исказилось от ужаса.

В Царстве Богов, по сравнению с наследием Злого Бога и Небесной Ядовитой Жемчужиной, внутренняя сила тьмы в его теле была самой большой тайной, которую он не мог раскрыть.

Он знал это уже давно.

Жасмин не раз говорила ему подобные слова.

Но как она могла…

Глядя на ошеломленное выражение лица Юнь Чэ, Му Сюаньинь спросила холодным голосом. — Ты очень удивлен тем, как я узнала? Вы должны задать себе этот вопрос! Если вы сами не высвободите дьявольскую внутреннюю силу, этот секрет в вашем теле никогда не будет раскрыт. Но к сожалению, ты всегда притворяешься умным и тщеславным!

«…» Юнь Чэ был все еще в состоянии шока.

Хотя в его теле всегда была внутренняя сила тьмы, он очень редко использовал ее. За эти несколько лет, единственный раз, когда он использовал её, было под Заоблачным Утёсом ,когда он освободил темную внутреннюю силу, чтобы запечатать Царство Тьмы от внешнего мира.

Может быть…

— Ты знаешь, каковы будут последствия, если человек, обнаруживший этот секрет в твоем теле, окажется не мной, а кем-то другим? — Голос Му Сюаньинь стало еще холоднее, и, как иглы льда, кольнули в душе Юнь Чэ.

— В Царстве Богов практики дьявольской силы равны демонам-еретикам, которых небо и земля терпеть не могут! А обладание внутренней силой тьмы, символ демона! Как только он будет разоблачен, любой в этом мире может убить вас или даже должен будет убить!

— Даже Бинюнь, которая всегда больше всех заботилась о тебе, определенно лишит тебя жизни!

— Кроме бегства в северные владения, у тебя никогда не будет места для жизни!

— Не только ты, твоя семья, семья твоей семьи, твоя секта и звездное царство, к которому ты принадлежишь… все те, кто связан с тобой, все те, кто осмелится приблизиться к тебе или защитить тебя, станут врагами всего мира!

— Зло может быть исправлено, зло может быть очищено, и грех может быть искуплен, но как только клеймо демона будет нанесено, они навсегда останутся демонами в глазах мира и никогда не смогут вернуться! Понял?!

Слова Му Сюаньинь были тяжелее и холоднее с каждым словом. Несмотря на то, что Юнь Чэ знал все это давным-давно… тогда, в битве турнира Божественного собрания, последствия только ненависти и реакции других миров ясно показали ему, что за концепция «обители демонов» была в Царстве Богов.

Правильно, если тот, кто открыл его секрет, была не Му Сюаньинь, а кто-то другой…

Тогда человек, которого похоронят, будет не только он сам, но и все его родственники… и даже вся Голубая Полярная звезда!

— Мастер, — Юнь Чэ поднял голову, и сказал очень мягким голосом, — разве вы не ненавидите демонов?

Свет ласкал ее льдисто-голубые волосы, но блеск в ее светло-голубых глазах стал еще тускней, чем раньше, и она не ответила Юнь Чэ. Вместо этого, сказала тяжелым голосом, — начиная с сегодняшнего дня, вы навсегда забудете, что владеете дьявольской силой… это может быть сделано?

Юнь Чэ выпрямился, посмотрел прямо на Му Сюаньинь и сказал решительно, — ученик клянется здесь, что независимо от того, где и когда, независимо от того, когда и живу ли я или умираю, я никогда не использую внутреннюю силу тьмы, если я нарушу эту клятву…

— Ладно! — Холодные слова Му Сюаньинь оборвали последнюю часть его предложения, — тогда, в Царстве Звездного Бога, ты не использовал силу тьмы, даже когда умер. Это означает, что вы очень ясно представляете себе последствия своего разоблачения. Это обещание я приму как должное. Но клятву не нужно давать, потому что это самая бесполезная вещь в мире!

— Да, ученик будет помнить каждый урок, данный мастером.

Если бы люди на Голубой Полярной звезде, Фен Сюэ и остальные увидели, что Юнь Чэ так послушен, они были бы крайне шокированы.

— Мастер… Теперь мы можем отправиться к Недрам Небесного озера? — Очень тихо спросил Юнь Чэ. Тайна дьявольской внутренней силы, что была обнаружена Му Сюаньинь, никак не давала ему успокоиться.

— Да, но не сейчас. — Му Сюаньинь продолжила, — Небесное озеро уже закрыто как несколько лет. Потребуется еще некоторое время, прежде чем войти в него. В течение этого периода времени вы останетесь здесь и вам не позволено выйти даже на полшага отсюда!

После небольшой паузы ее голос смягчился: — есть еще кое-что, что я должна сказать тебе. Впрочем, не сегодня… завтра.

Она, несомненно, имела в виду «злого младенца». Только, ей нужно было время, чтобы придумать способ рассказать Юнь Чэ об этих вещах.

Нынешний Восточный Божественный регион и Восточный Божественный регион, который знал Юнь Чэ, давно претерпели большие изменения. И одной из важных причин этого изменения был Юнь Чэ… однако, он этого не знал.

Она также не могла предсказать, как Юнь Чэ отреагирует, узнав все.

— Да, Мастер. — ответил Юнь Чэ уважительно.

— Повторяю, не называй меня Мастером! — Тон Му Сюаньинь снова стал холодным, — с момента, когда вы умерли царстве Звездного Бога, вы перестали быть моим учеником. Прямо сейчас, у меня есть только Фэй Сюэ.

«…» Выражение лица Юнь Чэ потускнело, и он сказал мягко, — в сердце ученика, вы всегда будете Мастером.

— ГМ! — Му Сюаньинь холодно фыркнула. Только она собралась перечислить все «непослушные» преступления, как в ее ледяных глазах вспыхнул необычный голубой огонек.

Вместе с появлением этого голубого света холод в ее прекрасных глазах тихо превратился в туман.

— Чэ’Эр, ты действительно хочешь, чтобы я была твоим мастером?

Холодное фырканье Му Сюаньинь заставило все тело Юнь Чэ задрожать, и он был готов получить выговор. Но… Голос, прозвучавший в его ушах, был спокойным и дрожащим, как будто она плакала. Он вдруг поднял голову, глаза её наполнились прелестным снежным лицом, а губы, произносившие этот голос, походили на сочный бутон, красивые и очаровательные, создавая иллюзию улыбки…

Глаза, смотревшие на него, больше не были холодными, как раньше. Вместо этого они были туманными, словно наполненные дымом.

Глаза Юнь Чэ мгновенно широко раскрылись…

Обычно перед Му Сюаньинь его сердце наполнялось глубоким благоговением… благоговением, что он не осмеливался смотреть прямо на нее. Но когда он снова взглянул на нее, то увидел то же лицо, ту же снежную мантию, ту же фигуру, но изгибы ее тела почему-то стали чрезвычайно соблазнительными, заставляя его чувствовать себя крайне виноватым. Каждая частичка ее тела, каждый дюйм ее кожи испускали смертельные соблазны, похожие на демонов и дьяволов. Даже ее глаза, застывшие на мгновение, стали такими душераздирающими… что у него пересохло во рту и забилось сердце.

Его взгляд задержался на теле Му Сюаньинь на несколько вдохов, и кровь в его теле неудержимо закипела… внезапно, все его тело задрожало, когда он, наконец, пришел в себя. Он молниеносно опустил голову и застонал в своем сердце… «Да, я все равно хочу…»

— Ты… ты действительно хочешь, чтобы я всегда был твоим мастером? — Глядя на Юнь Чэ, который опустил голову, в то время как его сердце было в хаосе, она спросила еще раз. С тем же предложением, ее голос был еще мягче, заставляя тело Юнь Чэ чувствовать онемение.

Он не смел поднять голову и с трудом сказал: «Учитель… всегда будет учителем ученика.»

— О? Так ли это? — Она сделала шаг вперед и медленно приблизилась. Однако то, что приближалось к Юнь Чэ, было не холодной энергией, которая заморозила все, но сладким ароматом, который вошел в его душу.

Стоя перед Юнь Чэ, она слегка поджала губы, — тогда, в Пламенном Божественном Царстве, ты играл с моим телом в течение целого дня и ночи и наполнил все мое тело своим семенем и запахом… в то время, почему я не видела, чтобы ты обращался со мной как со своим мастером?

~*&)%#&^%*&!

Голос, который был рядом с ним, был мягким и нежным, как у женщины, высказывающей обиды, которые волнуют душу. Тем не менее, слова, которые она сказала, заставили разум Юнь Чэ гудеть, и он не знал, что делать.

Во время большой ошибки, которая произошла в Пламенном Божественном Царстве, Юнь Чэ также был «в беспомощности».После того Му Сюаньинь поймала его и принесла его обратно, она никогда не упоминала об этом деле. Он тоже не произнес ни единого слова, и они обращались друг с другом так, словно ничего и не было.Но теперь, она внезапно взяла на себя инициативу упомянуть об этом, и даже использовала такие слова… даже Юнь Чэ находил это невыносимым, как будто его кости были обнажены.

Видя явно ошеломленный взгляд Юнь Чэ, изгиб уголка губ Му Сюаньинь стал еще более очаровательным. Она медленно наклонилась, приблизив свое нефритовое лицо к уху Юнь Чэ, и ее губы почти коснулись щеки Юнь Чэ, мягко испуская опьяняющий аромат. — Все эти годы ты и твои жены постоянно сотрясали небо и землю. Неужели я тебя так пугаю? Куда делось твое мужество проявленное в Пламенном Божественном царстве?

«…»

Глаза Юнь Чэ смотрели прямо перед собой. Он едва ли слышал хоть одно слово, что шептала Му Сюаньинь. Когда ее тело наклонилось вперед, снежная мантия, покрывавшая ее грудь, естественно упала… два комка мягкой, нежной плоти образовали глубокую, белоснежную и волнующую душу пропасть… Она заполнила все в поле зрения Юнь Чэ.

Хотя Му Сюаньинь тихо шептала, и хотя наклон был очень легкий, он заставил два белоснежных шара обнажиться и дрожать…

Вся кровь в его теле, казалось, воспламенилась в одно мгновение, и неудержимая похоть поднялась в его сердце. Однако у него все еще был большой опыт общения с женщинами. Он силой удерживал свой разум и руки, но его тело бессознательно потеряло равновесие из-за борьбы его силы воли. Он яростно наклонился вперед.

В тот же миг он почувствовал, что все его лицо погребено под грудой мягкого и плодородного нефритового тела, а лицо глубоко запало… в этот момент он почувствовал, как его сила воли улетучилась. Вся энергия, оставшаяся в его теле, была высосана, как будто он был на небесах.

Тело Му Сюаньинь выпрямилось и ее красивые глаза раскрылись. Затем они медленно сузились, когда в них появился опасный, холодный свет.

— Чэ’Эр, — она не сразу оттолкнула Юнь Чэ, а вместо этого слегка постучала нефритовым пальцем по его груди, — похоже, я действительно недооценила твои кишки…

Бум — —

Эти мягкие слова были как сон, непрерывный и бесконечный. Однако в этот момент раздался громкий грохочущий звук.

Низкий, женский голос, который нес ледяное негодование, пришел из далекого пространства, — Юнь Чэ, выходи и умри!

«…» Движения Му Сюаньинь остановились, когда чарующий свет в ее глазах превратился в слабый холод, который был даже холоднее, чем ледяная тюрьма… вместе с намерением убить.