— Ян Сюань? Ты дворецкий… Грандмастера Яна? — Старейшина Гэ застыл, и через секунду его лицо исказилось ужасом.

Как один из старших старейшин в руководстве Павильона Грандмастеров, до него доходили разные слухи. И тем удивительный был понимать, что толстяк перед ним — это дворецкий такого легендарного человека.

Теперь понятно, почему тот так надменен и заносчив. Если он, правда, был дворецким человека, стаявшего на вершине континента Грандмастеров, то имел права так себя вести.

— Да! — пухлое лицо Сунь Цяня сияло гордостью, когда он сделал еще один шаг вперед.

После секундного замешательства старейшина Гэ спросил:

— Даже для руководства Павильона Грандмастеров нахождение Мастера Яна тайна. Ты говоришь, что его дворецкий, но чем это можешь доказать?

Он верил словам толстяка, но было кое-что странное. Зачем такому человеку, как Ян Сюань, такой слабый дворецкий?! Генералы не командуют солдатами напрямую. В то, что человек даже не достигший уровня Святого, говорит, будто он дворецкий Ян Сюаня — верилось с трудом. Древний мудрец Цю У служил Божественному Куну и достиг беспрецедентного уровня силы! Иметь такого слугу… будет пятном на имени Ян Сюаня.

Если бы Мастер Ян захотел себе дворецкого, то даже Грандмастер 9-го дана пошёл бы ему в услужение. Зачем ему слабак, не достигший уровня Святого? Причём такой грубиян и тупица?! Но всё же он не чувствовал лжи в словах толстяка. Пульс, сердцебиение и другие показатели говорили, что он не врёт. Это ещё больше путало старейшину Гэ.

— Нахал! — с мертвенно-бледным лицом, Сунь Цян яростно взревел, — ты сомневаешься в моих словах?! Или в суждениях моего господина?

— Я не смею сомневаться в поступках Мастера Яна, — старейшина Гэ покачал головой. — Но как эксперт 9-го дана, он должен был благословить тебя. Если тебя не затруднит, то я бы хотел это увидеть. Как только это подтвердится, и я, и мой ученик тут же извинимся. В противном случае, у меня не будет выбора. За то, что ты сделал: представился дворецким Грандмастера 9-го дана и оскорбил главу Зала Принципиальности — тебе ждёт смерть.

Учитывая, что Святилище мудрецов подчинялось Павильону Грандмастеров, старейшина Гэ не мог не подчиняться руководителю павильона. Но пока они только слышали одни слова, так что у него естественно возникли сомнения. Даже ему будет унизительно иметь такого слабого дворецкого, что уж говорить об Мастере Яне. Его слова звучали нелепо, чтобы быть правдой.

— Благословение? — Сунь Цян слегка вздрогнул, услышав это слово.

Он много раз встречался со старым мастером, но никогда о таком не слышал!

— Простой всплеск Чжэньци Мастера Яна может даровать невообразимую силу. Если ты действительно его дворецкий, то он должен был даровать тебе что-то. Учитывая твою силу, ты можешь быть легко убит врагами Мастера, и разве после этого выполнять обязанности дворецкого будет возможно? — объяснил старейшина Гэ.

Так как дворецкий работал на грандмастера, то очевидно, что тот захочет сохранить своего слугу. Смерть слуги может плохо отразиться на репутации Ян Сюаня. Обычно подчинённые сильных мастеров одаривались тем, что может сохранить им жизнь при встрече с врагами. Если толстяк перед ним действительно был дворецким Ян Сюаня, он должен иметь благословение или что-то подобное.

— Я… Конечно, мой господин благословил меня! — Сунь Цян внутри дрожал от страха, но внешне продолжал храбриться и гневно фыркать. — Только, как я могу показывать его благословение так просто? Что если ты испугаешься и умрёшь?

Как он знал, господин не одаривал и не благословлял его. Но было уже поздно отступать. Оставалось только ощетиниться и двигаться вперёд. Пока Сунь Цян не показывает своё благословение или его отсутствие, с ним ничего не смогут сделать.

— Не беспокойся. Оно не исчезнет. Если у тебя есть благословение, то всё будет в порядке, — улыбаясь, ответил старейшина. — Мастер Ян и люди, обладающие подобной силой, умеют добиваться почтения от других. Если ты пройдёшь со мной в Зал Признания, то там, с помощью отражения уникальных форм, мы сможем убедиться в правдивости твоих слов.

— Зал Признания? — услышав эти слова, Сунь Цян дёрнулся.

Он не был Грандмастером, но из-за Чжан Сюаня отметился во всём Павильоне Грандмастеров. Сунь Цян знал, как важен Зал Признания для грандмастеров и что в нём содержалась воля предков. Их нельзя обмануть ни ложью, ни фокусами. Если он окажется там, то за мгновение будет раскрыт.

— Не кажется ли тебе неуважительным беспокоить волю предков из-за такого пустяка? Мой господин говорил, что всегда нужно полагаться на себя и стараться не беспокоить других, пока это возможно, — надменно ответил Сунь Цян, ничем не выдав своего страха.

Опыт работы риелтором в Тяньсюаньском королевстве отточил его мастерство лжи.

— Это не пустяк. Затронута честь Грандмастера 9-го дана. Мы не можешь халатно к такому относиться. Хотя можно известить руководителей Павильона Грандмастеров, они пришлют посланника, чтобы во всём разобраться. Но это действительно побеспокоило бы слишком многих, — сухо ответил старейшина.

Уверенность, с которой действовал толстяк, заставила его сомневаться, но настойчивые отказы всё больше убеждали его, что перед ним самозванец.

Не дав Сунь Цяну ответить, старейшина развернулся и приказал:

— Проводи дворецкого Мастера Яна в Зал Признания.

— Будет сделано! — ответил юноша.

Он шагнул вперёд и вытолкнул энергию из ладоней, которая обернулась цепями вокруг Сунь Цяня. И так как он не достиг уровня Святого, то ничего не помешало юноше 5 дана его удерживать.

— Сюда, пожалуйста! — с улыбкой юноша указал рукой путь.

— Я… — Сунь Цян побагровел от ярости. Такого обращения он не ожидал.

— Как ты смеешь связывать дворецкого великого старейшины павильона Мастеров?! Сможешь ли ты выжить, когда мой господин узнает об этом?

— Связали? Мы бы никогда так не посмели поступить. Все, что мы делаем, это приглашаем вас в зал для подтверждения вашей личности. Как дворецкому Мастера Яна, тебе должно быть известно насколько родословные важны для учителей. Пускай Мастер Ян не рассказывал тебе об этом, но он всё равно согласится с нашими действиями, — сказал старейшина, выходя из комнаты.

Юноша быстро проследовал за ним, увлекая за собой Сунь Цяня. Скоро они пришли в огромный зал, где стоял массивный алтарь, с бесчисленными табличками. Каждая из них была подписана гениями своих поколений в Святилище Мудрецов. В самом центре комнаты стояла скульптура Божественного Куна. Она смотрела на небо глазами, полными сострадания ко всему миру.

Рядом стояли скульптуры поменьше. Скульптура в самом начале ряда изображала старика с плотно закрытыми глазами. Он был основателем святилища мудрецов, древнейшим мудрецом Бо Шаном. Справа от него сидел мудрец Куй. За ним второй глава, за которым был третий и так далее. Скульптуры этих святых были значительно меньше Божественного Куна, и казалось, что они слушают его учение, постигая истинную природу мира.

— Вот мы и пришли. Это Зал Признания! Здесь мы легко сможем узнать, владеешь ли ты благословением Ян Сюаня, — старейшина Гэ улыбнулся и величественно махнул рукой.

Хуала!

Лучи света вырвались из табличек и скульптур, окутав Сунь Цяня. Похоже, они пытались определить, кем он благословлен.

Пху!

Через секунду свет отступил от Сунь Цяня и рассеялся по окрестности.

— На тебе нет вообще никаких благословений! Как и следовало ожидать, ты лгал нам все это время! — закричал юноша.

— Невозможно! Как ты вообще додумался выдать себя за дворецкого Мастера Яна?! Похоже, тебе и впрямь не терпится… — старейшина смотрел на Сунь Цян, желая убить.

Крынь!

Но не успел старейшина договорить, как одна из табличек взорвалась. За ней, словно, если не успеть, то это будет оскорблением, последовало ещё несколько взрывов. И через секунду вся комната наполнилась деревянной стружкой.