Птицы пели над бурлящей струящейся водой, в то время как в воздухе благоухал аромат цветов. Цай Чжи сидела на камне у ручья, прижав мягкие руки к своим красивым щекам. Она смотрела вдаль своими мутными глазами, а ее две светлые тонкие ноги подсознательно отталкивали поток воды, посылая в воздух брызги.
В это время ее глаза слегка пошевелились, когда она заметила, что Юнь Чэ появился из ниоткуда и прямо сейчас неторопливо направляется к ней.
Звездные глаза Цай Чжи повернулись и ее губы неосознанно начали надуваться:
— Завтра тебе пора уезжать, так что ты делаешь здесь вместо того, чтобы сопровождать мою сестру?
Юнь Чэ подошел и сказал голосом, который обычно бывает у униженных людей:
— Я хочу увидеть свою новобрачную жену.
Эта чересчур сомнительная форма обращения вызвала панику, отчетливо вспыхнувшую в глазах Цай Чжи, и она быстро и поспешно опровергла его слова:
— Кто… Кто твоя новобрачная жена?
Сказав это, она опустила свою маленькую и красивую голову и пробормотала про себя очень тихим голосом:
— Скупец!
— Скупец? — спросил Юнь Чэ, широко открыв глаза.
— Почему ты так считаешь?
— О, ты еще спрашиваешь! — светлое и нежное лицо Цай Чжи повернулось и она указала пальцем на кольцо, которое было у Юнь Чэ на левой руке, когда она с негодованием воскликнула:
— Это кольцо напоминает мне о Старшем Брате, это мой защитный шарм, а также самая важная вещь, которая принадлежала мне!
— Я отдала тебе самое важное в моей жизни, а ты осмелился дать мне этот паршивый меч взамен, и ты все еще говоришь, что ты не скупой?! Хммфф!
Юнь Чэ тут же потерял дар речи. Ход мыслей Цай Чжи… Ему было очень трудно понять ее.
— Это не какой-то паршивый меч, это мой… — как только Юнь Чэ начал говорить, он увидел, что губы Цай Чжи так надулись, что на них можно было повесить масляную банку. Поэтому у Юнь Чэ не было выбора, кроме как перестать объясняться и спокойно поднять руки и сказать:
— Хорошо, хорошо, тогда что ты хочешь? Если сейчас это есть у меня, я обязательно отдам тебе.
— Помни, ты сам пообещал! — сказала Цай Чжи, когда ее звездные глаза прояснились, а клыки, выглядывавшие из-за тонких улыбающихся губ, вспыхнули жемчужным сиянием.
Юнь Чэ внезапно осознал, что его обманули, но ему оставалось лишь набраться терпения:
— Тогда что именно… Ты хочешь?
Цай Чжи даже не понадобилось ни минуты на размышление и она сказала сладким девичьим голосом:
— Ты подарил Старшей Сестренке так много красивой одежды. Я тоже хочу! Кроме того, она должна быть такой же красивой, как те, что ты дарил Старшей Сестренке!
— …Только это? — Юнь Чэ, собираясь отдать что-то очень ценное по ее просьбе, был снова ошеломлен.
— Да! — сказала Цай Чжи с очень серьезным видом.
— В следующий раз, когда ты придешь, тебе обязательно нужно принести это мне! Иначе… Я не собираюсь признавать тебя своим мужем.
Конец предложения она произнесла очень тихо и когда она закончила говорить, на ее нежном лице появился еле заметный румянец. Ее маленькая и нежная голова тут же опустилась, когда она перевела взгляд на Юнь Чэ.
Увидев вспышку красного цвета, Юнь Чэ посмотрел ей в глаза…
— Черт возьми? Что здесь происходит? Непосредственно перед тем, как она подняла такой ажиотаж по поводу подарка, единственное, что она сделала — убежала плакать, так почему же она вдруг… Может быть, эта маленькая девочка заинтересовалась мной с самого начала? И она сначала была холодна ко мне, а потом у нее появились теплые чувства… — Юнь Чэ потер лицо, когда ему пришла в голову эта мысль.
В конце концов, Юнь Чэ был мужчиной, поэтому он никак не мог полностью понять сердце девушки. Жасмин заставила их вступить в брачный союз, поэтому Юнь Чэ принял участие в этой формальности только для того, чтобы исполнить желание Жасмин. В лучшем случае это привело бы к неловкой ситуации — в конце концов, в этой церемонии он участвовал уже несколько раз и они были намного грандиознее и величественнее, чем эта.
Но для молодой девушки, которая только что испытала первый всплеск любви, весь ее мир перевернулся с ног на голову. В результате ее чувства к Юнь Чэ также немного изменятся.
— Хорошо, я обязательно дам тебе то, что ты просишь. Но нам не нужно ждать до следующего раза.
Юнь Чэ плавно помахал левой рукой перед своим телом. Сразу же перед Цай Чжи появилось несколько десятков наборов женской одежды всех форм и стилей.
— Увааааа! — Звездные глаза Цай Чжи расширились, когда из ее рта донесся длинный и приятный крик восторга.
В течение многих лет, когда Юнь Чэ был вместе с Жасмин, одним из его любимых увлечений было покупать все виды красивой одежды для Жасмин. После того, как Жасмин ушла, каждый раз, когда он видел одежду, которая понравилась бы Жасмин, в его сердце появлялись воспоминания и он без колебаний покупал ее.
Он уже собрал много предметов одежды.
В конце концов, его жена Цан Юэ была императрицей, а он владел половиной Торговой Гильдии Черной Луны. Кроме того, Семья Юнь была также одной из великих Семей Хранителей… У него было столько денег, что он практически не мог их потратить.
— Их… Так много, — казалось, миллионы звезд засияли в глазах Цай Чжи, когда она с восторгом произнесла эти слова. Каждый предмет одежды, который Юнь Чэ выбрал для Жасмин, определенно был необычным предметом. Одежда была великолепной, изысканной, а поскольку Жасмин всегда любила красный цвет, большинство было красного цвета.
Цай Чжи не была жадной, она просто выбрала сказочное платье цвета радуги. Она прижала это волшебное платье цвета радуги к своему телу, затем изящно и проворно повернула его. Юбки закрутились и было похоже, будто радуга изящно танцевала в воздухе.
Хотя Цай Чжи была на шесть лет моложе Жасмин, у них были почти одинаковые фигуры. Так что это сказочное платье цвета радуги также хорошо подходило и для нее.
— Хе-хе, спасибо зятю, — сказала она, красиво отодвигая сказочное платье цвета радуги. Ее улыбающееся лицо напомнило молодой цветок, который поцеловала утренняя роса, оно было неописуемо красиво и восхитительно.
— В конце концов, это маленькая девочка… Юнь Чэ пробормотал в своем сердце. И несмотря на то, что в этом году Цай Чжи исполнилось девятнадцать, она выглядела не больше тринадцати или четырнадцати.
Когда Юнь Чэ увидел, что она так обрадовалась простому предмету одежды, он молча вздохнул с облегчением… Возможно, состояние Цай Чжи было не таким плохим, как беспокоилась Жасмин.
Когда Юнь Чэ посмотрел на красивую и сладкую улыбку Цай Чжи, его губы также неосознанно начали изгибаться и он выпалил:
— Так странно, ты была такой обиженной всего минуту назад, как будто сами небеса виноваты в этом. Так почему же вдруг произошла такая большая перемена в сердце?
Услышав слова Юнь Чэ, Цай Чжи перестала улыбаться, а ее губы снова надулись:
— А что, если я не хочу. В любом случае, я не хочу злить Старшую Сестру.
Она жаловалась со сдержанным негодованием:
— Я еще слишком маленькая, почему я должна выходить замуж… Это ты виноват!
— Тебе уже девятнадцать, почему ты считаешь себя маленьким ребенком?
— Ты считаешь, нельзя быть маленьким ребенком, когда тебе девятнадцать лет, а?! — отреагировала Цай Чжи, как кошка, которой только что наступили на хвост и она крикнула:
— Я маленькая!
— Хорошо, хорошо, хорошо, ты — маленький ребенок, — Юнь Чэ, наконец, понял, что она трепетно относится к своему возрасту. Когда он встретил ее два года назад, она заявила, что ей всего тринадцать лет, яростно отрицая, что ей семнадцать… И он также понятия не имел, почему она это сделала.
Может быть, из-за фигуры?
— Мне становится понятно, почему Старшая Сестра так поступила, — голос Цай Чжи внезапно изменился, когда она вздохнула. После этого она посмотрела на Юнь Чэ и сказала:
— Старшая Сестра рассказывала тебе странные вещи? Например, о глубокой пропасти в моем сердце или что-то в этом роде?
— Э… — Юнь Чэ был ошеломлен этими словами.
— Я знала.
Глядя на реакцию Юнь Чэ, Цай Чжи слегка фыркнула, затем сказала мрачным голосом:
— Несмотря на то, что со мной уже все хорошо, Старшая Сестра все еще беспокоится обо мне. Тем не менее, я не такая слабая, как она считает, если со Старшей Сестренкой будет все в порядке, я буду самой счастливой девушкой в мире.
— Твоя сестра действительно очень волнуется и беспокоится о тебе. Точно так же, как ты очень волнуешься и беспокоишься за свою сестру, — сказал Юнь Чэ.
— Хм, это вполне естественно! — воскликнула Цай Чжи, когда ее маленькая и нежная голова наклонилась в сторону.
— Потому что Старшая Сестренка — единственный мой родной человек во всем этом огромном мире.
— Ну, это было вчера, — ответил Юнь Чэ со слабой улыбкой.
— С сегодняшнего дня я твой муж, так что это значит, что я тоже член твоей семьи. И согласно здравой логике и здравому смыслу, я должен быть даже ближе к тебе, чем твоя сестра.
После того, как Цай Чжи услышала эти слова, ее дыхание сбилось.
— Хотя процесс был немного странным, то, что произошло, уже произошло и сейчас ты моя жена (в любом случае, одна из них). Я буду усердно работать, чтобы быть таким же добрым, как и Жасмин, и я буду стараться стать сильным, достаточно сильным, чтобы ты могла положиться на меня.
Юнь Чэ говорил очень искренним голосом и в его глазах вспыхнул решительный свет.
Звездные глаза Цай Чжи слегка дрожали. После этого ее лицо покраснело, затем она сердито упрекнула его:
— Какая жена, из-за этого я кажусь такой старой! Перестань!
После того, как Цай Чжи закончила ругать его, она произнесла очень мягко:
— Ты можешь называть меня… Своей маленькой женой.
— Э? Что ты сказала? — Юнь Чэ не услышал ее слова.
Вместо того, чтобы повторять их, Цай Чжи повернулась к нему спиной и указала пальцем в сторону:
— Я буду досаждать до смерти. Поспеши к моей сестре! Больше я не позволю тебе беспокоить меня!
Эта маленькая девочка совсем недавно хихикала, но стала враждебной в мгновение ока… Юнь Чэ довольно беспомощно ответил:
— Хорошо, хорошо. Однако ты должна хорошо запомнить слова, которые я только что сказал. Поскольку я думаю о тебе, ты не должна убегать, несмотря на то, что ты — Звездный Бог Небесного Волка.
Возможно, причиной было желание Жасмин, или клятва, которую он дал Жасмин, или, может быть, ему нравилась Цай Чжи, или вообще по другой причине, все слова, которые только что сказал Юнь Чэ, исходили из глубины его сердца.
После того, как Юнь Чэ ушел, Цай Чжи все еще стояла в оцепенении, ее сердце было в полном беспорядке.
Она должна была презрительно фыркнуть на слова, которые сказал Юнь Чэ. Она должна была высмеять его слова, целью которых было обмануть ребенка… Но, по какой-то причине, в тот момент были затронуты струны ее сердца, и вместо этого слова, которые вышли из ее уст, прозвучали как очаровательная, небольшая истерика, которая предназначалась человеку, которому она открыла свое сердце.
— Ууууу…
Цай Чжи вздохнула с облегчением, затем попыталась восстановить самообладание. Она пробормотала возле струи воды:
— Какой он опасный человек. Неудивительно, что Старшая Сестренка влюбилась в него. Он точно говорил то же самое, чтобы обмануть множество других девушек… Как будто меня так легко приманить.
— Он даже сказал, что я смогу положиться на него… Осмелился говорить такие глупости…
— Даже Старшая Сестренка говорила, что он большой развратник, поэтому я не позволю ему использовать те же средства для достижения своей цели!
Она пробормотала эти слова про себя, но одна мысль продолжала вибрировать в глубине ее сердца и души.
Эти слова, которые он произнес… Правда ли…
Ноги, напоминавшие драгоценный нефрит, вступили в прохладный и освежающий поток. Она подняла глаза к горизонту, и когда ее сердце, наконец, обрело самообладание, в ее разуме появились сцены с Юнь Чэ…
Когда он засунул свой нос в ее дела и использовал Фолиант Адского Бога Небесного Волка, чтобы спасти ее …
Когда он впал в панику после ее неоднократных словесных нападок и скрылся от нее…
После второго раза, когда он спас ее, из-за нее он сам попал в опасную ситуацию. И даже отругав ее, он снова рискнул собственной жизнью, чтобы спасти ее в третий раз.
Он крепко обнял ее, и кровь, капля за каплей, которую он пролил ради нее, упала ей на лицо… Но он ни разу не подумал, бросить ее.
Невольно звездные глаза Цай Чжи заслезились и она не осознавала, что уголки ее губ поднялись вверх, образуя очень красивый полумесяц.
