Несмотря на то, что он слышал этот престарелый голос, Чу Фэн решил не обращать на него внимания. Поскольку было множество людей на Горе Бирюзового Дерева, не упоминая старейшин, были даже ученики, которые уже успели состариться. Поскольку этот голос не был направлен непосредственно на него, Чу Фэн не мог с уверенностью сказать, что он обращался к нему.
– Хей, я говорю с тобой, ты глухой или что? На что ты всё еще смотришь? Я говорю с тобой, ублюдок без шляпы, – однако, этот голос прозвучал вновь. Кроме того, он становился все ближе и ближе. В этот момент Чу Фэн, наконец, понял, что этого голос, казалось, зовёт его.
Чу Фэн обернулся и посмотрел на источник голоса. Как и ожидалось, он увидел старого мужчину в наряде старейшины, идущего к нему. Внешность этого старейшины была обыкновенной. Однако, был один аспект, относящийся к нему, который был особенным; у него был кривой нос. Но, в этот момент, его глаза светились, и он состроил крайне свирепое лицо, когда уставился на Чу Фэна.
«Дерьмо, он пришёл, чтобы поссориться,» – закричал Чу Фэн в душе. Чувствительность Чу Фэна была чрезвычайно сильной. Он мог сказать, что этот старейшина смотрел на него с крайне недовольным выражением; это было, как будто между ними была огромная ненависть. Однако, Чу Фэн явно не знал, кем он был; это был первый раз, когда он встретил этого старейшину.
Кроме того, если бы этот старейшина хотел позвать Чу Фэна, он был в состоянии крикнуть непосредственно на него. Однако, он не делал этого, а вместо этого кричал во весь голос, чтобы все могли его услышать. Это, в свою очередь, стало причиной того, что его голос не был направлен к Чу Фэну, и вместо этого стал причиной того, что все на площади слышали его. Было очевидно, что он пытался завладеть вниманием толпы.
Что касалось того, почему он так поступал, Чу Фэн уже мог догадаться. Вероятно, этот старейшина пытался вставить Чу Фэну палки в колёса и смутить его перед толпой.
Только вчера Чу Фэн вошёл в основной регион Горы Бирюзового Дерева и стал основным учеником Горы Бирюзового Дерева. Прошло не так много времени, чтобы он мог завести себе врагов. Кто мог привести этого старейшину, чтобы вставить ему палки в колёса?
Кроме Монастыря Ориона и Трёх Лесов Бирюзового Дерева, Чу Фэн не мог подумать ни о ком другом.
– Кажется, что моя жизнь на Горе Бирюзового Дерева не будет гладкой, – видя, что кривоносый старейшина подходит к нему, Чу Фэн усмехнулся в душе. Это был лишь второй день с той поры, как он присоединился к Горе Бирюзового Дерева, и всё же нашелся кто-то, кто уже создавал ему проблемы. В таком случае, откуда в будущем взяться мирным денькам?
– Ты глухой? Я звал тебя, почему ты заставил меня дважды кричать? – кривоносый старейшина предстал перед ним и сказал, уставившись на Чу Фэна.
– Хе, старейшина, твой голос слишком громкий. В то время, как мне удалось услышать твой крик, я правда не знал, что ты кричишь мне, – ответил Чу Фэн с сияющей улыбкой и беспечным выражением. Однако, не было ни малейшего следа уважения в его тоне.
– Наглый, ты не только не приветствуешь меня, старейшину, ты еще и смеешь разговаривать со мной в подобной манере. Ты грубейший ученик, которого я когда-либо встречал.
– Как твоё имя? Из какой секты или школы ты пришёл? Я действительно хочу знать, какая дочерняя сила прислала такого разочаровывающего ученика, как ты, – злобно закричал старейшина.
Его непрерывные громкие крики уже собрали внимание толпы. Это стало причиной того, что все те люди, которые были рядом, остановили свои шаги и обернули свои уши, чтобы понять, что здесь происходит.
– Докладывая старейшине, имя этого младшего Чу Фэн. Однако, этот ученик очень любопытный. Старейшина, ты, должно быть, никогда не встречал меня прежде, так как вышло то, что вы знаете, что я из дочерней силы. Может ли быть, что я не могу быть учеником из внутренней области, которому удалось пройти тест, чтобы стать самому основным учеником? – ответил Чу Фэн.
– Это… – услышав это от Чу Фэна, выражение старейшины слегка изменилось. Он внезапно осознал, что он оговорился. Особенно учитывая, как много людей было в толпе, наблюдающих за тем, что происходит. Если он продолжит препираться по этому поводу, он, наиболее определённо, будет поставлен в трудное положение.
Таким образом, он поспешно сменил тему и указал на голову Чу Фэна:
– Независимо от того, откуда ты пришёл, не носить шляпу основного ученика это огромное неуважение к Горе Бирюзового Дерева. Дай себе пощёчину десять раз для меня прямо сейчас, а затем надень шляпу. В противном случае, я пошлю тебя в Департамент Наказаний, и заставлю их разобраться с тобой.
– Нужно хлопнуть себя десять раз за то, что не носишь шляпу? Я никогда не видел такого правила в своде правил для учеников Горы Бирюзового Дерева, – именно в этот момент раздался мягкий, но сильный и приятный голос.
Обернув свои взгляды к голосу, глаза всей толпы засияли. Сказочная фигура сейчас спускалась с неба. Она приземлилась рядом с Чу Фэном. Что касалось этой женщины, это была Бай Жочэнь.
– Кто ты? Наказать ученика в пределах моих полномочий как старейшины. Лучше вам прохожим отойти в сторону.
Когда кривоносый старейшина увидел Бай Жочэнь, он стал немного робким. В конце концов, Бай Жочэнь была гением с выдающимся талантом. С её развитием и её внешностью, первое ощущение, которое она давала другим, было, что она была исключительным гением. Для людей вроде неё, не упоминая учеников, даже обычные старейшины не смели бы провоцировать их.
– Прохожим? – услышав это слово, Бай Жочэнь улыбнулась очаровательной улыбкой, наполненной издевательством. После этого она подняла руку и сняла шляпу с головы. В момент, когда её красивые шелковистые чёрные волосы упали с её головы, как водопад, она спросила с презрительным тоном: – Сейчас я не могу больше считаться прохожим, верно?
– Ты… – несмотря на то, что он боялся таланта Бай Жочэнь, кривоносый старейшина пришел в ярость из-за действий Бай Жочэнь. То, что она делала, было эквивалентно тому, чтобы дать ему пощёчину на глазах у всех этих людей.
Таким образом, чтобы отстоять свою честь старейшины, он решил больше не заботиться о последствиях. Он посмотрел на повязку на левой руке Бай Жочэнь и фыркнул:
– О, так вы двое вместе. Не удивительно, что ты смеешь переговариваться со мной.
– Раз вы отказываетесь носить свои шляпы, я имею полное право наказать вас. Вы двое, ударьте себя по лицу десять раз каждый. В противном случае, я отправлю вас двоих в Департамент Наказания, и заключу вас в тюрьму на год или два. Позвольте мне увидеть, посмеете ли вы вновь действовать так нагло по отношению ко мне.
– Как сильно, не ношение ваших шляп было бы наказано десятью пощёчинами по лицу самому себе. В таком случае, всем нам нужно хлопнуть себя десять раз?
Удивительно, но сразу же после того, как этот старейшина сказал эти слова, прозвучал другой голос. Обернув свои головы к источнику голоса, он обнаружил, что несколько тысяч фигур спускались с неба. В конце концов, они приземлились на площади и полностью окружили этого старейшину.
Самое поразительное, все они не были в шляпах. Кроме того, их шляпы были в их руках. Было очевидно, что они только что сняли их со своих голов.
Когда они обнаружили того, кто возглавлял эту группу, не упоминая окружающей толпы, даже лицо старейшины стало бледным, а его взгляд стал трусливым. Это было потому, что эти люди были из Дивизиона Вознесения. Кроме того, человек, ведущий их, был одним из величайших среди учеников основного региона, Лун Чэньи.
– Дивизион Вознесения? Лун Чэньи! – в этот момент даже этот кривоносый старейшина сильно нахмурился.
Какого рода местом был Дивизион Вознесения? Это была десятая среди отраслевых силовых организаций среди основного региона, колоссом с несколькими десятками тысяч членов. Самое важное, позади Дивизиона Вознесения были сильные старейшины Секты Вознесения. Что касалось старейшин со статусом, как у него самого, ни один из них не посмел бы стать врагом Дивизиона Вознесения.
– Хотя я не знаю, кто ты, для старейшины знать меня, Лун Чэньи, означает, что мы были сведены судьбой. Может, старейшина мог бы дать мне немного уважения и позволить этому маленькому брату сегодня уйти?
Лун Чэньи держал на лице улыбку. Однако, она не была ни раболепной, ни властной. Его тон не казался тоном того, кто говорит на равных с этим старейшиной. Вместо этого, было больше похоже на то, что он был на более высоком уровне, чем этот старейшина.